Что будет если люди перестанут читать. Россию превращают в страну дураков
«Люди перестают мыслить, когда прекращают читать» - интересное выражение, которое заставляет задуматься.
Вот что великие люди отвечают на вопрос «почему важно читать книги»:
Систематическое чтение книг - это:
- Великолепная возможность отвлечься от забот, «пожить» иной жизнью, скоротать время. С книгой в руках можно позабыть обо всем на свете.
- Уникальный шанс улучшить воображение. В процессе чтения все мы рисуем некие образы, картины, которые происходят по сюжету, а это отлично тренирует мозг. Неудивительно, что часто самые оригинальные идеи приходят именно после прочтения интересной литературы.
- Гарантия хорошего психического здоровья. С таким увлечением нервная система всегда будет в полном порядке, не грозят слабоумие, болезнь Альцгеймера. При этом вы забудет про стрессы и депрессию.
- Залог уверенности в себе. Начитанный человек отличается высокой эрудицией, широким кругозором, он всегда может продемонстрировать знания в разных областях, что существенно повышает его самооценку.
- Возможность улучшить сон, обеспечить себе приятное, бодрое пробуждение утром.
- Отличное подспорье для развития внимания, памяти, мышления, способности к концентрации. Поэтому если вы намерены повысить собственный интеллект, начинайте влюбляться в чтение.
И что особенно важно, благодаря книгам можно научиться понимать других людей и познать самого себя.
Безусловно, у вас есть и свой ответ на вопрос «почему важно читать книги». Быть может, вам очень нравится медитативное состояние, в которое входите, «проглатывая» страницу за страницей. Или литература - ваш лучший мотиватор, вдохновитель. Возможно, любимые произведения вас смешат и увлекают. Главное - чтение приносит радость, дарит силу и кусочек волшебства.
Помните:
Условно люди делятся на тех, кто читает книги, и тех, кто слушает тех, кто читает. К какой категории относитесь вы?
Интересные факты о чтении и книгах
- Раньше книги ставились на полку «наоборот»: передним обрезом наружу, корешком к стене. Часто их приковывали цепями к полкам.
- Самый благоприятный возраст для обучения малыша чтению - 6–7 лет. Позже научить читать сложнее.
- На написание романа требуется +/- 475 часов.
- За решёткой были написаны/задуманы такие книги, как «Государь» Николо Макиавелли, «ДонКихот» Мигеля де Сервантеса, «Тюремная исповедь» Оскара Уайльда, «Путешествие пилигрима» Джона Баньяна.
- 68% всех книг покупают женщины.
- Средняя скорость чтения составляет 200-250 слов в минуту (2 страницы в минуту). Наполеон читал со скоростью 2000 слов в минуту. Бальзак прочитывал роман в 200 страниц за полчаса. М. Горький читал со скоростью 4000 слов в минуту.
- Самый длинный марафон командного чтения вслух продлился 224 часа (13-22 сентября 2007 г.)
- Большинство читателей утрачивают интерес к книге где-то на 18 странице.
- Библиоклептоман - человек, ворующий книги. Самым известным библиоклептоманом является Стивен Блумберг. Он похитил более 23 тыс. редких книг из 268 библиотек. Его коллекция оценивается в 20 миллионов долларов.
- Термин «книжный червь» происходит от маленьких насекомых, которые питаются корешками книг.
- Самая продаваемая книга - это, что не удивительно, книга рекордов Гиннеса! Она переведена на 52 языка мира. Недавно её продажи перевалили отметку в 450 млн. экземпляров.
- Самая первая тяжелая в мире книга посвящена истории регби в Новой Зеландии. Издана она в Веллингтоне в нескольких экземплярах. Её вес составляет 50 кг.
- Самая маленькая книжка - детская сказка «Старый король Коул». Её размер - один квадратный миллиметр. Тираж: 85 экземпляров. Издана в 1985 году.
- Самая большая по размерам книга появилась в 2004 г., в России. Называется она "Самая большая в мире книга для малышей". Габариты «малышки»: 6 на 3 метра (площадь жилой комнаты в хрущевке). Вес шедевра: 492 кг.
(1713 - 1784) - выдающийся французский писатель, драматург и философ. Вместе с , и другими великими мыслителями, он был одним из идеологов эпохи Просвещения. Совместными усилиями они составили 35-томную «Энциклопедию, или Толковый словарь наук, искусств, ремесел», издававшуюся с 1751 по 1772 годы. Считается, что именно этот монументальный труд, содержащий в себе все знания, накопленные человечеством к тому времени, подготовил культурную почву для Великой французской революции.
В своих сочинениях Дидро, как истинный философ-просветитель, пропагандировал рационализм и свободомыслие. Наиболее известными его произведениями стали романы «Монахиня », «Нескромные сокровища», «Жак-фаталист и его хозяин» и «Племянник Рамо».
Мы отобрали 10 известных афоризмов Дидро:
Человек перестает мыслить, когда перестает читать. |
Человек не делает ничего, если цели нет и не делает ничего великого, если цель ничтожна. |
Высшей степенью мудрости человечества является умение приспосабливаться к любым обстоятельствам. |
Человек не будет свободен до тех пор, пока последний король не будет повешен на кишках последнего священника. |
Религия мешает людям видеть, потому что она под страхом вечных наказаний запрещает им смотреть. |
Везде, где признают бога, существует культ, а где есть культ, там нарушен естественный порядок нравственного долга, и нравственность падает. |
Отнимите у христианина страх перед адом, и вы отнимете у него веру. |
Бог христиан - это отец, который чрезвычайно дорожит своими яблоками и очень мало - своими детьми. |
Философы говорят много дурного о духовных лицах, духовные лица говорят много дурного о философах; но философы никогда не убивали духовных лиц, а духовенство убило немало философов. |
Излагать истину некоторым людям - это все равно, что направить луч света в совиное гнездо. Свет только попортит совам глаза, и они поднимут крик. Если бы люди были невежественны только потому, что ничему не учились, то их, пожалуй, еще можно было просветить; но нет, в их ослеплении есть система... Можно образумить человека, который заблуждается невольно; но с какой стороны атаковать того, кто стоит на страже против здравого смысла? |
не боюсь, что люди перестанут читать или, тем более, писать. В одной Америке 8 миллионов блогеров истерически строчат заметы на полях своей нехитрой жизни. (Они напоминают мне упомянутый в «Республике ШКИД» журнал «Мой пулемет», который так назывался не за боевитый характер, а потому, что часто выходил.) Не верю я и в полную лик-кпдацию книги, ибо не могу себе представить ничего более удобного: дешево, сердито и без батареек.
Более того, я не вижу трагедии и в том, что электронная книга вскоре оторвется от бумажного оригинала и начнет самостоятельную жизнь на экране каждого компьютера. Вспомним, что литература, причем лучшая - от фольклора до 1омера, умела обходиться не только без книг, но даже без письменности. Поэтому во всех грядущих переменах меня, собственно, страшит не «только смерть книги, сколько ее последствия - будущая судьба самого чтения, которой обещает I радикально распорядиться стремительно насту- j пающая дижитальная революция.?
Хотя культурный космос и кажется столь же; необъятным, как обыкновенный, измерить» можно и тот, и другой. Если астрономы способ- "» ны подсчитать размеры Вселенной, то архивис- ты знают, сколько информации мы накопили за I всю нашу историю, начиная с шумерских табли- J чек и кончая «Ночным дозором». А именно: 32 миллиона книг, 750 миллионов статей,* 25 миллионов песен, три миллиона телепере- дач, а также - 100 миллиардов сетевых страниц. Сегодня все это могло бы разместиться в скром-* ном амбаре, размером с сельскую библиотеку. Но скоро все знания мира влезут в один iPod. И I тогда великий демократический переворот еде-; лает каждого из нас хозяином второго - оциф-» рованного - мира. Вопрос в том, что мы будем I с ним делать?»
В этой перспективе меня страшит, что ком-* пьютер убьет не столько книгу, сколько ее идею, i Оставшиеся без переплета страницы вовсе не обязательно читать все и читать подряд.*
Вместо обещанной всемирной библиотеки,» нас ждет лес цитат. Дижитальная литература* превратится в равноправную информационную* массу, ориентироваться в которой может толь- I ко Интернет. Конечно, поисковое устройство I услужливо предложит нам выборки на нужную* тему - сколько весит солнечный свет, как заме* нить унитаз и что писал Гоголь об утрибках. Но «чтобы рассказать нам об этом, Гугл и его компа* ния должны разброшюровать все книги в мире,* вернув их к той словесной протоплазме, из ко* торой автор лепил и строил свой опус.* Гигантская разница между обычным и ком* пьютерным чтением в том, что второе позволя* ет нам узнать лишь то, что нужно. Монитор -* слуга, вышколенный дворецкий, лаконично от* вечающий на заданные вопросы. Книга - учи* тель, наставник: она отвечает и на те вопросы,» которые мы ей не догадались задать.
Конечно, и раньше были книги, которые I почти никто не читал от корки до корки. Самая» известная - Библия. У нас ее долго заменял Ле-I нин, всякое сочинение которого было лишь* плодородным полем цитат, рвать которые не* возбранялось любому. (Моя любимая - «ббль-; шая половина», оправдать которую взялся отча* янный справочник по стилистике Розенталя.)* Однако беда всякой универсальной книги в том,; что она напоминает телефонную: ее глупо чи-» тать с первой страницы, и можно - с любой.
Еще недавно такая литература соблазняла? читателя, освобожденного от диктата автора. Но надолго этой анархической свободы не хватило.
Есть мириад способов, - пожаловался мне Павич, - прочесть «Хазарский словарь», но ими никто не пользуется.
Получается, что я, в сущности, оплакиваю не книгу, а переплет. Однако он-то и создает композицию, иерархию, дисциплину, другими словами - цивилизацию. Ею мы охотно жертвовали ради культуры, мятежной стихии, презирающей всякую узду. Но это было раньше - в романтически дерзком XIX столетии. Сегодня в нашем напуганном вернувшимся варварством XXI веке выяснилось, что культура и есть цивилизация. Считая форму содержанием, она открывает нам не суть вещей, а их порядок. Важно не «что», а что за чем идет.
Чтобы усвоить этот урок, надо преодолеть детское искушение бунтом и спокойно предаться традиции. Книга учит, как ее читать, закон - как жить, Бог - как умирать, некролог - как хоронить. Нью-Йорк, 2004-2006 Александр 1енис ДЗЕН ФУТБОЛА и другие истории Редактор Кочарова Н. С. Художественный редактор Кузнецов В. К. Корректор И. Н. Мокина Технический редактор Герасмова Н. Н. Компьютерная верстка Анищенко Ю. Б. Подписано в печать 07.02.2008. Формат 70x100/32 Гарнитура «Нью Баскервиль». Усл. печ. л. 10. Тираж 7000 экз. Заказ № 1338 Общероссийский классификатор продукции ОК-005-93, том 2 953004 - литература научная и производственная Санитарно-эпидемиологическое заключение № 77.99.60.953.Д.007027.06.07 от 20.06.2007 г.
This file was created with BookDesigner program [email protected] 22.07.2008
Россию превращают в страну дураков
Поколение, которое не прочтёт ни Чехова, ни Тургенева, ни Жюля Верна, вырастет жестоким и циничным В начале лета Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провёл исследования, которые власти предержащие как-то не заметили. А напрасно.
Их результаты таковы, что как минимум двум министерствам - культуры и образования - нужно жать на все «тревожные кнопки» и собирать экстренные заседания кабинета министров.
Потому как, согласно опросам ВЦИОМ, 35% россиян НЕ ЧИТАЮТ КНИГ ВООБЩЕ! А ведь Россия, если верить речам президента и премьер-министра, взяла путь на инновационное развитие.
Но о каких инновациях, научных прорывах, развитии нанотехнологий и т. п. может идти речь, если больше трети населения страны за год ни разу не взяли в руки книгу? Никакую, даже завалящий детектив!
Почему Россия, некогда самая читающая страна в мире, перестала читать и чем это грозит обществу.
Сергей Капица: «Россию превращают в страну дураков»
Данные ВЦИОМ говорят о том, что мы наконец пришли к тому, к чему стремились все эти 15 лет, - воспитали страну идиотов . Если Россия и дальше будет двигаться этим же курсом, то ещё лет через десять не останется и тех, кто сегодня хотя бы изредка берёт в руки книгу.
И мы получим страну, которой будет легче править, у которой будет легче высасывать природные богатства. Но будущего у этой страны нет! Именно эти слова я произносил пять лет назад на заседании правительства.
Время идёт, а процессы, которые ведут к деградации нации, никто даже не пытается понять и приостановить.
У нас происходит полный разрыв слов и дел. Все говорят об инновациях, но при этом не делается ничего, чтобы эти лозунги начали осуществляться. И объяснения «Я так много работаю. Когда же мне ещё и читать?» не могут служить извинением. Поверьте, наше поколение работало не меньше, но время для чтения при этом всегда находилось.
А производительность труда в обществе несколько десятков лет назад была выше, чем сейчас. Сегодня же чуть ли не половина трудоспособной молодёжи работает в охранных организациях!
Получается, что все эти молодые парни - тупые, ограниченные люди, способные лишь бить морду?
Куда впадает Волга?
Вы спрашиваете, зачем вообще человеку читать. Опять-таки приведу пример: организмы человека и обезьяны очень близки по всем своим характеристикам. Но обезьяны не читают, а человек читает книги. Культура и разум - вот основное отличие человека от обезьяны.
А разум основан на обмене информацией и языке. И величайший инструмент обмена информацией - именно книга. Раньше, начиная ещё со времён Гомера, существовала устная традиция: люди сидели и слушали старцев, которые в художественной форме, через сказания и легенды прошедших эпох, передавали накопленные поколением опыт и знания.
Потом возникло письмо, и вместе с ним - чтение. Традиция устного сказа угасла, а теперь угасает и традиция чтения. Возьмите как-нибудь и хотя бы ради любопытства перелистайте переписку великих. Эпистолярное наследие Дарвина, которое сейчас издаётся, - 15 тыс. писем. Переписка Льва Толстого тоже занимает не один том.
А что останется после нынешнего поколения? Их эсэмэски будут издавать в назидание потомкам?
Я давно предлагал изменить критерии приёма в высшие учебные заведения. Не надо никаких экзаменов - пусть абитуриент напишет сочинение на пяти страницах, в котором объяснит, почему он хочет поступить на тот или иной факультет. Умение грамотно изложить свои мысли, суть проблемы демонстрирует интеллектуальный багаж человека, уровень его культуры, степень развития сознания.
А ЕГЭ, который сегодня используют, не может дать объективной картины знаний школьника. Он построен лишь на знании или незнании фактов. Но факты далеко не всё! Впадает ли Волга в Каспийское море? Ответ на этот вопрос заслуживает не галочки в соответствующей клеточке, а отдельной серьёзной беседы.
Потому что миллионы лет назад Волга впадала не в Каспийское, а в Азовское море, география Земли была другой. И вопрос из хрестоматийного превращается в интересную проблему. Чтобы решить её, как раз-то и требуется понимание, которого без чтения и образования добиться невозможно.
Чувства вместо умов
Вопрос потери интереса к чтению - это вопрос о том, что сейчас происходит с людьми. Мы упёрлись в очень сложный момент развития человечества в целом. Темпы развития техники сегодня очень высоки.
А наша способность это всё осмыслить и разумно в этой технической и информационной среде жить от этих темпов отстаёт. Мир переживает сейчас очень глубокий кризис в сфере культуры. Так что ситуация в нашей стране довольно типична и для всего остального мира - в Америке и в Англии тоже мало читают.
Да и такой крупной литературы, которая существовала в мире 30-40 лет назад, сегодня уже нет. Сейчас властителей умов вообще найти очень сложно. Возможно, потому, что никому не нужны умы - нужны ощущения.
Нам сегодня не к чтению нужно отношение менять, а коренным образом поменять отношение к культуре в целом. Министерство культуры должно стать важнейшим из всех министерств. А первоочередная задача - перестать подчинять культуру коммерции.
Деньги есть не цель существования общества, а всего лишь средство достижения тех или иных целей. Вы можете иметь армию, солдаты которой будут доблестно сражаться, не требуя вознаграждения, потому что верят в идеалы государства.
А можно иметь на службе наёмников, которые с равным удовольствием будут убивать и своих, и чужих за одни и те же деньги. Но это будут разные армии!
И в науке прорывы делаются не за деньги, а для интереса. Такой вот кошачий интерес! И с крупным искусством то же самое. Шедевры за деньги не рождаются. Если же всё подчинять деньгам, то деньгами всё и останется, не превратятся они ни в шедевр, ни в открытие.
Чтобы дети вновь начали читать, в стране должна сложиться соответствующая культурная обстановка. А что сейчас определяет культуру? Когда-то тон задавала Церковь. Люди в выходной день шли в храм и вместо телевизора смотрели на фрески, иконы, витражи - на иллюстрацию жизни в образах.
Великие мастера работали по заказу Церкви, большая традиция освещала всё это. Сегодня люди ходят в Церковь гораздо меньше, а обобщённую картину жизни даёт телевидение. Но никакой великой традиции, никакого искусства здесь нет. Ничего, кроме мордобоя и стрельбы, вы там не найдёте.
Телевидение занимается разложением сознания людей. На мой взгляд, это преступная организация, подчинённая антиобщественным интересам.
С экрана идёт лишь один призыв: «Обогащайтесь любыми способами - воровством, насилием, обманом!»
===============================Комментаий специалиста
«Попрыгунчики» разучились думать?
Во-первых, в школе учителя по-прежнему гонятся за высокими показателями скорости чтения .
Но из-за этого у учеников плохо формируется сам навык чтения, его качество, - говорит Татьяна Филиппова, ведущий научный сотрудник Института возрастной физиологии РАО. - В итоге ребёнок, прочитывая за минуту положенное число слов, не понимает сути прочитанного, не может пересказать текст.
А когда человек чего-то делать не умеет, он и не хочет этого делать по своей воле. К нам в Центр диагностики развития детей и подростков порой приходят ученики 3-4-х классов, которые читают по слогам.
Наивно ожидать, что эти дети своё свободное время будут проводить за книгой. Во-вторых, если 5-6 лет назад за компьютерами сидели в основном студенты и взрослые люди, то уже два года назад, как показывают наши исследования, у мониторов «зависали» ученики младших классов. Кроме того, сами родители не приучают ребёнка к книгам.
Дошкольникам регулярно читают только 10% родителей, а школьникам - всего 0,2% пап и мам! Многие думают: раз научился читать хотя бы по слогам - читай дальше сам. Но это заблуждение.
Задача родителей - сделать чтение потребностью, такой же насущной, как чистка зубов или умывание. Подбирайте ребёнку интересные книги, помогите ему в выборе, почитайте вслух, даже если ему уже 10-12 лет».
Не последнюю роль в том, что мы всё меньше и меньше читаем, по мнению специалистов, играет и телевидение. А конкретно - огромное количество телеканалов и… пульт дистанционного управления.
Для тех, кто предпочитает смотреть телевизор, «прыгая» с канала на канал, на Западе даже придумали специальный термин - «заппинг». Всего таких «попрыгунчиков» набирается порядка 47% от смотрящих телевизор.
При постоянном переключении с канала на канал картинка, воспринимаемая зрителем, оказывается составленной из отрывков программ, идущих параллельно по разным каналам.
Зритель словно «монтирует» свою собственную передачу из кусочков разнородного видеоматериала. Добавьте к этому постоянные перерывы на рекламу, сериалы, в которых одна история оказывается порой «разрублена» на несколько сотен маленьких кусков и её можно начать смотреть чуть ли не с любого места.
«В итоге мы имеем следующее, - говорит Даниил Дондурей, социолог, главный редактор журнала «Искусство кино». - За последние пару лет наметилась тенденция: школьники теряют способность следить за сюжетом и поступками героев.
Они практически потеряли навыки пересказа прочитанного текста - элементарного, не говорю уже о таких сложнейших вещах, как «Анна Каренина», к примеру.
А с введением в стране цифрового телевидения (и, как следствие, увеличением количества каналов) подобные явления будут только нарастать».
Напишите свое мнение ниже в комментариях. Обсудим.
02.09.2015
Александр Городницкий – единственный в мире ученый, не только написавший увлекательную книгу о научном обосновании мифов и мифотворчестве в науке, но и проиллюстрировавший её собственными яркими стихами! Наш собеседник - человек с необычайно широким диапазоном профессиональных интересов. Он - доктор геолого-минералогических наук, автор и ведущий популярных телевизионных программ, путешественник, исследователь самых глубоких океанских бездн, легендарный поэт, автор-исполнитель всенародно любимых песен. Мы попросили Александра Городницкого рассказать о своих книжных предпочтениях.
Обожал Гайдара, Чуковского… Я до сих пор не понимаю, как человек, написавший «Тараканище», не был расстрелян в 1937-м году. Ведь эта сказка - прямое указание на великого вождя.
Наверное, Корней Чуковский сам не понимал, что писал?
Может быть… Вообще, детская литература для меня очень важна. Года два назад вышла моя книга «Городницкий – детям», в которой опубликованы мои «как бы» детские стихи и песни. Для детей очень трудно писать, потому что ребенок – открытое создание, он чувствует фальшь и притворство. Тем не менее, эта книга была оформлена рисунками детей. Значит, они мне поверили. Был объявлен всемирный детский конкурс на рисунки по моим стихам и песням, и жюри получило около 1500 замечательных работ. Рисунки пришли действительно прекрасные. Для меня это был большой подарок. Вот так, на старости лет я снова вернулся к обожествлению хорошей детской и юношеской литературы, в том варианте, в котором мы ее помним.
Что это за вариант?
Ну, совершенно очевидные имена: Даниил Хармс, Корней Чуковский, Самуил Маршак. До сих пор люблю Роберта Бёрнса в переводах Маршака. Далее, конечно, Пушкин, сначала его детские, потом более взрослые стихи. Он был и остался моим самым любимым поэтом. Среди более «взрослых» поэтов юности наиболее любимы мной – Эдуард Багрицкий и Михаил Светлов, романтики советского времени. И, конечно, самым любимым советским поэтом для меня был и остается Владимир Маяковский, несмотря ни на что. Я посвятил ему несколько стихотворений и до сих пор искренне переживаю его безвременную гибель.
Следующий этап – это поэты военного поколения. Это, прежде всего, Борис Слуцкий и Давид Самойлов, которых я считаю своими учителями и с которыми я имел счастье быть дружным… Ну, не в прямом смысле «дружным», так как у нас были отношения сверху-вниз, но, тем не менее, я их знал. Сейчас я делаю документальный фильм «Портреты на стене», в котором пытаюсь о них рассказать. В фильме еще будет идти речь о некоторых бардах, но в первую очередь я хочу рассказать об этих поэтах.
Мне кажется, в молодости Вы придерживались романтического взгляда на жизнь…
В детстве меня очень стимулировали подвиги, которым я был свидетелем. В первую очередь, это подвиг челюскинцев. Помню первое стихотворение, которое я выучил наизусть, был стих Марины Цветаевой «Челюскинцы». Челюскинцы, папанинцы, Чкалов, перелетевший через Северный Полюс. У меня все это героическое довоенное время воспринималось, как один сплошной высочайший подвиг. Я всегда мечтал стать таким же человеком, подобным героям той эпохи. Это сейчас молодые люди идут в дилеры, в брокеры, в банковские клерки, а раньше полярники были образцом для подражания.
Та система ценностей, которая сформировалась в моем детстве, базировалась на двух вещах. Первая - военные подвиги. Не случайно я после десятого класса подал документы в высшее военно-морское училище имени Фрунзе, а потом уже в горный институт. Вторая - экспедиции, путешествия открытия. Я и сейчас убежден, что в мире существуют ценности, которые не имеют валютной конвертации!
Странно, что, вспомнив своих старших коллег по литературному цеху, Вы не упомянули своих сверстников, например, «квадригу» поэтов-эстрадников Евтушенко, Вознесенского, Рождественского, Ахмадулину.
Понимаете, какая штука, я – ленинградец. Не петербуржанин, а именно ленинградец. Я воспитанник Глеба Семенова, участник литературного объединения при Дворце пионеров. Я входил в круг ленинградских поэтов, который составляли Александр Кушнер, Глеб Горбовский, Леонид Агеев. Ленинградская школа поэзии и московская блестящая «квадрига» эстрадных поэтов - это совершенно разные вещи. Я признаю их значение для 60-х годов, особенно значение Евгения Александровича Евтушенко, которого я люблю и считаю, что он сыграл огромную роль в развитии общественного сознания. Но у меня другие критерии в поэзии. Мне гораздо ближе Евгений Рейн и Александр Кушнер, чем кто-нибудь из «квадриги». В свое время Борис Абрамович Слуцкий, ругая мои стихи, сказал мне такую фразу: «Ты из песка строишь свои стихи! Учись у Андрея Вознесенского работать со словом. А не будешь учиться, так Коржавиным и помрешь». А мне уже тогда нравился Наум Коржавин, он же - Мандель. Особенно его стихотворение о русских женщинах.
А если бросить взгляд «вовне», можно ли увидеть западного автора из той же послевоенной волны, который повлиял на ваше мировоззрение?
Это – Эрнест Хемингуэй. Он гораздо ближе мне, чем Скотт Фицджеральд и другие великие его современники. Порой трудно понять, почему одни авторы, как Томас Манн «прошли» мимо меня, другие, как Генрих Манн был и остался моим любимейшим писателем. Мимо меня «прошли» очень многие известные писатели. Марсель Пруст, например, любимый писатель моего друга, замечательного поэта Александра Кушнера. А, вот, Хемингуэй огромную роль сыграл в моем становлении, особенно его романы «Иметь и не иметь» и «По ком звонит колокол». Многие его рассказы, такие, как «Снега Килиманджаро» люблю до сих пор.
А какие еще книги Вас впечатлили и повлияли на Ваше мировоззрение?
Огромное влияние на меня оказывал, и как на ученого, и как на поэта Редьярд Киплинг. Сначала я читал его «Маугли» и разного рода детские сказки типа «Почему у слонёнка длинный хобот». А чуть позже меня потрясли его стихи. Киплинг не только создавал поэтические шедевры, но и фиксировал особое отношение человека к окружающему миру, такое мировоззрение брутальной мужественной личности, которая может противостоять природе и разного рода злым силам, может добиваться победы в любой ситуации. Романтика путешествий почерпнута мной, разумеется, из произведений Киплинга. Немного меньше от Джека Лондона.
Александр Моисеевич, Вы владеете языком, позволяющим читать самую древнюю книгу …
Вы говорите про Библию?
Нет, я говорю про еще более древнюю книгу. Она называется «Эволюция планеты Земля». Её автор – Природа. Эта книга пишется уже более пяти миллиардов лет. Являясь доктором геолого-минералогических наук, Вы умеете читать этот «текст», запечатленный в движении континентов, извержениях вулканов, возникновении разломов земной коры и появлении горных образований. Какая глава в этой книге представляет для вас наибольший интерес?
Меня, прежде всего, волнует период, о котором я не имею ни малейшего понятия – эпоха возникновения жизни на Земле. Также меня очень сильно тревожит вероятность её гибели, возможность которой я вижу, опираясь на научные исследования. И жизнь на Земле, как таковая, и цивилизации нашей планеты, в частности цивилизация Атлантиды, могли неоднократно возникать и гибнуть. Такая концепция полностью противоречит всему тому, чему меня учили в школе и в институте. В первую очередь это противоречит учению классиков марксизма-ленинизма, на которое формально опиралась советская научная школа. С точки зрения диалектического материализма и его продолжения – материализма исторического, природа развивается последовательно: от низшего к высшему, от амебы к примату. По этой же схеме происходит и развитие человеческого общества – от низшего, первобытнообщинного строя, через феодализм, капитализм, социализм – к светлому раю, коммунизму. Вот такая единственная прямая и верная дорога. Шаг влево, шаг вправо – расстрел за попытку к бегству! Но мой опыт и моя научная многолетняя практика, показали, что это все не так. Конечно, любимая мной в детстве теория эволюции Дарвина сохраняется, но в наши дни она терпит кризис, как ньютоновская примитивная механика с ее тремя законами в век квантовой механики, околосветовых скоростей и бозона Хигса терпит кризис наглядности. Все ускользает из-под наших пальцев. Мир оказывается гораздо сложнее и неоднозначнее, чем тот, который мы открыли благодаря учебникам физики в начале 50-х годов.
Да, действительно все вокруг очень непросто… Однако у каждого человека все-таки есть конкретная определенность, духовная почва под ногами, например, любимые книги, привязанность к которым он испытывают всю жизнь. Не так ли?
Согласен с Вами. Что касается художественной литературы, я любил и люблю русскую классику. Пушкин и Толстой – два главных для меня писателя. Достоевского я боялся и боюсь. Со школьных лет и по сей день. Я не очень понимаю, почему гениальный писатель Николай Лесков, обладавший роскошным русским языком, не был включен в плеяду великих русских писателей.
Чем же Вас напугал Фёдор Михайлович?
Да, страшноват он. Надо признать, что Достоевский – блестящий мастер детектива, создатель великолепных сюжетов. Но я не случайно сейчас упомянул Лескова. В истории русской литературы присутствует целый ряд писателей, создающих произведения из тонкой художественной ткани. В этот ряд гениев входит и Лесков, и замечательный стилист Бабель, и великий Толстой, и Мережковский, и Мельников-Печерский. Но проза Достоевского, простите меня за такое кощунственное мнение, не имеет большого художественного достоинства. С одной стороны, она жесткая, лишенная каких-то эпитетов, а с другой, в ней – совершенно блестящие герои, непредсказуемое развитие сюжета. Но главное заключается в том, что Достоевский, еще до Джойса, начал обращаться к «подкорке» человека, к его подсознанию. А, ведь, эта область страшновата. Мотив, который двигал Раскольниковым, когда он убивал старушку, спор братьев Карамазовых о невинном ребенке, слезы̒ которого не стоит весь мир, беседы с Великим Инквизитором, все это поднимает огромные пласты с самых потаенных глубин человеческой души. Почему Достоевский был так любим в XX веке? Потому что он опередил свою эпоху. Но, вот подобных глубин, в отличие от глубин океана, я все-таки побаиваюсь. Даже в себе. Эти открытые бездны действительно пугают.
Беседуя с Вами нельзя не коснуться темы научных и научно-популярных книг. Какие из них вы бы поставили на почетную полку?
Пожалуй, из научно-популярных изданий я бы выделил книги Якова Перельмана. Но в моей жизни научно-популярная литература довольно быстро сменилась научной. Зато я очень много отсмотрел научно-популярных фильмов. И сам на старости лет внедрился в эту сферу. На канале «Культура» довольно долго транслировалась моя авторская программа «Атланты в поисках истины» - сорок две серии. Сейчас на канале «Культура» идет много замечательных зарубежных научно-популярных фильмов, но, к сожалению, российских там совсем не стало.
Сегодня научно-популярные книги не имеют такого успеха, как в советские времена. С чем это связано?
Ну, как сказать… В целом, это так. Но не могу не похвастаться: у меня год назад в издательстве «Эксмо» вышла книга «Тайны и мифы науки. В поисках истины». Первый тираж раскупили очень быстро. И сейчас вышло новое переиздание, которое называется просто «В поисках истины». Это та же самая книга, но уже без иллюстраций. В данный момент я начинаю писать новую книгу. По научно-популярной литературе народ все-таки скучает. Конечно, сегодня научно-популярная книга не поможет сравниться по степени влияния с научно-популярным телевидением. Но! Совсем недавно у меня был концерт в «Гнезде глухаря», там была организована продажа моих книг. Так, вот, стихи не очень хорошо «брали», а вот эту книгу «Тайны и мифы науки» расхватали всю. Потребность в хорошей научно-популярной литературе существует.
Еще необходимо понять, что можно называть научно-популярной литературой. Например, книгу Николая Чуковского «Водители фрегатов» вряд ли можно назвать научно популярной. А она сыграла в моей жизни большую роль, привив еще в детстве интерес к плаваниям, к открытиям новых миров. Это что? Наука? Вроде, не наука. А с другой стороны, если бы не подобные книги, наверно, не было бы целой отрасли в науке, океанологии.
А какие еще книги заставили вас полюбить море, пробудили страсть к путешествиям?
Прежде всего, на меня довольно сильно повлиял Жюль Верн. В детстве я читал «Двадцать тысяч лье под водой», «Пять недель на воздушном шаре» и подобные романы. Именно Жюль Верн привил мне идею, когда я был еще ребенком, что мы живем в таинственном мире, который мало познан. В детстве на меня также оказал огромное влияние Джек Лондон. Мы мальчишками зачитывались им. Тут надо учесть, что я, все-таки, блокадный ребенок. В 1942 году я в состоянии дистрофии был эвакуирован из Ленинграда в город Омск по ледовой трассе, пролегающей через Ладожское озеро.
В Омске я потерял почти год в учебе, потому что восстанавливал здоровье. В доме, где я лежал, и где меня выхаживали, была очень хорошая библиотека. И я безостановочно читал. Читал подшивки журнала «Вокруг света» с различного рода историями, с описаниями экспедиций, путешествий, плаваний.
Поэтому, после школы, когда я определялся со специальностью, я выбрал не науку. Мне была интересна профессия, связанная с приключениями, с путешествиями. Я пошел в горный институт на геологоразведочный факультет. Правда, попал на отделение поиска урана. А это - совершенно секретная специальность, которая, вообще, исключала какие-либо поездки за рубеж. Потом волею судеб я поменял специальность, и начались мои морские экспедиции. Связав свою судьбу с океаном в 1962 году, я до сей поры остаюсь ему верен. Именно легенды, мифы, наука, связанные с океаном, меня до сих пор занимают. Меня очень интересует соединение легенды с реальностью. Ведь многие мифы имеют научное подтверждение. Я, скажем, убежден в существовании Атлантиды. Мы принимали участие в работах, которые меня навели на мысль, что она действительно существовала в Северной Атлантике. Так же я попытался научно обосновать гибель войска фараона, описанного в Библии, уничтоженное на самом деле цунами; гибель Содома и Гоморры в результате метанового взрыва. Всю жизнь я занимался не только строением океанической литосферы, но и устройством мироздания. Дрейф континентов, возникновение жизни на земле и Конец Света - все это есть в моей последней книге. Она надеюсь, что новый тираж вряд ли будет последним.
В научно-популярной литературе очень важно отсутствие шарлатанства. Для меня этот критерий стоит на первом месте.
Одним из самых близких мне друзей был безвременно ушедший из жизни замечательный литератор и историк литературы Натан Яковлевич Эйдельман. Его научно-популярные работы о русской истории: «Твой восемнадцатый век», «Твой девятнадцатый век», «Герцен против самодержавия», «Грань веков», «Лунин» я считаю своими настольными книгами. Моя любовь к русской истории во многом связана с тем, что мне привил Натан Яковлевич своими книгами, своим общением.
Мне кажется, что научная фантастика также не могла «пройти» мимо Вас. Каких авторов-фантастов Вы бы отметили?
Во-первых, Александра Беляева, погибшего в моем родном Царском Селе во время гитлеровской оккупации. Недавно дочь Беляева написала книгу воспоминаний о нем. Для меня было большой честью стать автором предисловия к этой книге. Александр Беляев похоронен на Казанском кладбище, рядом с моими родителями. Всякий раз, когда я там бываю, я стараюсь навестить и эту могилу.
Я очень увлекался и Адамовым, и Казанцевым. Наши писатели-фантасты, мне были ближе, чем такие гениальные авторы, как Айзек Азимов или Рэй Бредбери. Но самыми моими любимыми фантастами были и остаются братья Стругацкие. И я горжусь тем, что был дружен с Аркадием Стругацким, с которым, пока он был живой, мы постоянно общались. Научная фантастика в наше время имеет огромное значение, потому что помимо решений научных проблем, она предлагает еще и решения социально-политические или критику социально-политических решений, что не менее важно в наши неоднозначные дни. Поэтому эти авторы во многом влияли и влияют на меня. Эту литературу я любил и люблю. Тем более, что и с художественной точки зрения она очень хороша.
Что Вы сейчас читаете?
Я скорее не читаю, а перечитываю. На эту тему у меня есть стихотворение:
Учебники нас приучают с детства,
Что несовместны гений и злодейство,
Но приглядитесь к пушкинским стихам:
И Моцарт и Сальери - в равной мере,
А может быть, в неравной, - знать не нам.
Определить не просто нам порою
С самим собой возможен диалог.
И Медный Всадник скачет, и Евгений
По улице бежит, и грустный гений
Мицкевича все видит между строк.
Из тьмы полночной возникают лица.
Изображенье зыбкое двоится.
Коптит лампада, и перо скрипит.
Кто больше прав перед судьбою хитрой -
Угрюмый царь Борис или Димитрий,
Что мнением народным дорожит?
Не просто все в подлунном этом мире.
В нем мало знать, что дважды два - четыре,
В нем спутаны коварство и любовь.
Немного проку в вырванной цитате, -
Внимательно поэта прочитайте
И, жизнь прожив, перечитайте вновь.
Несколько лет назад, я по чьему-то недосмотру попал в состав Букеровского жюри. В мои обязанности входило за полгода прочитать тридцать шесть современных романов на русском языке. Эта работа надолго отбила у меня охоту читать прозу вообще. Сказано это не в упрек прочитанным писателям: там были и хорошие авторы. Но, тем не менее, современная литература, в том числе и модная, не вызывает у меня восторга. Скажем, я с интересом прочитал «Историю российского государства Бориса Акунина и совершенно равнодушно отношусь к его детективам с Фандориным.
Однако от привычки к чтению очень трудно избавиться…
Я полюбил мемуары и биографии. Может быть, потому, что сам писал воспоминания. Вот этот жанр очень интересен. Читал замечательную книгу Димы Быкова о Пастернаке. Такую литературу гораздо больше люблю, чем художественную. Люблю также военную прозу. Для меня высочайшими вершинами остались Виктор Некрасов, Эммануил Казакевич, Василь Быков и Виктор Астафьев. Жесткая военная проза до сих пор меня очень трогает.
То есть современная литература по каким-то критериям уступает литературе прошлого?
Понимаете, как говорится, старики песен не поют, а если поют, то те, которые пели в детстве. И я в этом отношении не исключение. Все, что связано с моими юными годами, с детством, особенно с блокадой, я сейчас как-бы снова переживаю. На этих переживаниях основан и мой документальный фильм «Мой Питер». Первая серия «Васильевский остров» как раз посвящена тому, что я пережил в блокаду. Как-то снова все возвращается.
Чем меньше слышен шум из-за окна,
Тем прошлое доступнее для слуха.