Какие годы меньшиков в березово. Описание картины "Меншиков в Берёзове" Василия Сурикова
Друзья Меншикова хотели воспользоваться царским праздником и выпросить для удаленного князя милости, но взялись за это неловко, и горько ошиблись. Через несколько дней после коронации у кремлевских Спасских ворот поднято было подметное письмо, в котором оправдывался Меншиков. Может; быть, автор этого письма достиг бы своей цели, если бы в этом письме просили только милосердия к Меншикову, но в нем было написано более обвинений против врагов Меншикова, находившихся тогда в царской милости, чем доводов в защиту светлейшего князя. Это раздражило Долгоруковых, и они не только не показали великодушия, не только не просили царя о милосердии к павшему их сопернику, а напротив, старались усилить в молодом царе к нему злобу. Подметное письмо, было таково, что задевало и Долгоруковых, и самого царя. В нем говорилось, что особы, заменившие Меншикова около молодого государя, ведут императора к образу жизни, недостойному царского сана. Таким образом царь Петр представлялся каким-то глупцом, которым руководить и, так сказать, помыкать легко, могут другие. Известно, что знатные и высоко стоящие лица всего менее прощают то, когда их уличают в слабости ума и воли. Было подозрение, что это письмо составлено с участием князей Голицыных, которые постоянно оказывали враждебное расположение к Долгоруковым, по их, по знатности их рода, не тронули. Немало учинено было арестов в домах не столько высоких персон, однако не дошли ни до чего.
28 марта издан был манифест, в котором государь обещал прощение тому, кто добровольно сознается в написании этого письма, а тому, кто откроет автора – награду, вместе с тем угрожала кара всякому, кто, зная об этом, не доведет до сведения верховной власти. Впоследствии оказалось, как говорили, что сочинителем подметного письма был какой-то священник, духовник царицы Евдокии: говорили, будто Меншиков через своих приближенных подкупил его. Дело было так. У княгини Меншиковой, кроме Варвары Арсеньевны, сосланной в Александровскую слободу в монастырь, была еще сестра Ксения Колычева, жившая в Москве. Она желала помочь сосланной в монастырь сестре своей Варваре и, по совету какой-то своей соседки Бердяевой, через монаха Евфимия, завела сношение с монахом Клеоником, бывшим у царицы-бабки, инокини Елены, духовником. Колычева добивалась, чтоб Клеоник как-нибудь склонил: на милость царицу-бабку и та бы исходатайствовала у царя свободу Варваре Арсеньевой. За это Клеоник взял с Колычевой взятку тысячу рублей. Освобождение Варвары не состоялось, а сношения в пользу ее открылись. Колычеву притянули к допросу, подвергли пытке хомутом и ремнем ; потянули к допросу и других. Никто из подозреваемых в подметном письме не сознался, но почему-то заключили, что это письмо писал Клеоник, обличенный уже, в плутовской проделке, по поводу ходатайства пред царицей-бабкой об Арсеньевой. Всех разослали и, по известной русской пословице – с больной головы на здоровую, принялись за Меншикова. Как бы то ни было, только подметное письмо в пользу Меншикова, поднятое у Спасских ворот, вместо желаемой пользы, принесло окончательное падение бывшего временщика. Верховный тайный совет бедного Меншикова, как бы уличенного в участии в составлении подметного письма, приговорил к тяжелой каре: лишив всего его имущества, сослать с семейством в Березов, в Сибири, на реке Оби, а сестру жены Меншикова Варвару Арсеньеву сослать в Сорский женский монастырь в Белозерском уезде и там выдавать ей по полуполтине в день на содержание.
Меншиков в Берёзове. Картина В. Сурикова, 1888
Во исполнение указа верховного тайного совета Меншикова с семейством отправили в Сибирь с особенными приемами жестокости и дикого зверства. Мало казалось того, что у него тогда отняли все недвижимое и движимое имущество: дома в Москве (на Мясницкой, у Боровицкого Моста, на Яузе, на Хопиловке, в Слободах), в Петербурге (на островах: Васильевском, Адмиралтейском, Крестовском), в Ораниенбауме, в Ямбурге, в Нарве, в Копорье на Ижоре и в разных дачах, дома, удивлявшие современников роскошью мебели, обоев из китайского штофа, вызолоченной кожи, разрисованных кахлей, – сады, пильные мельницы, множество мыз и населенных деревень в тридцати шести великороссийских губерниях, в Ингерманландии, Эстляндии, в Малороссии (при них одной пахотной земли числилось 152.356 десятин, кроме лесных угодий и сенных покосов, считаемых не десятинами, а десятками верст), все движимое имущество: экипажи, лошади, столовые приборы, кухонные запасы, деньги (в одном доме на Мясницкой взято было 72.570 рублей), богатый гардероб, множество бриллиантов и золота в украшениях, – все было отнято в казну и потом многое раздарено другим лицам. Этого казалось недостаточно. Когда 16 апреля вывезли ограбленного временщика из Ораниенбурга с семейством в рогожной кибитке, приставы (Плещеев и Мильгунов), давши проехать восемь верст, догнали его с воинскою командою и с толпою дворни, прежде принадлежавший князю, и приказали выбрасывать из кибитки все пожитки под предлогом осмотреть: не увезли ли ссыльные с собой лишнего. Тогда их обобрали до того, что князь Александр Данилович уехал только с тем, что на нем было надето, не имея даже лишнего белья для перемены, а у его дочерей отняли сундуки, в которых было уложено теплое платье и материалы для женских работ. Княгиня Дарья Михайловна, ослепшая от слез, отправилась в путь больная и на дороге умерла 10 мая в Услоне, близ Казани. Едва дозволивши мужу и детям похоронить ее, 11 мая ссыльных повезли далее в судне по Каме и таким образом доставили в Тобольск, а оттуда препроводили в Березов. На содержание сосланного князя с семьею и с десятью человеками прислуги определено было по десяти рублей в сутки. (Есип. Сс. кн. Меншиков. Отеч. Зап. 1861, № 1, стр. 55 – 90).
Василия Сурикова называют «честным свидетелем жизни ушедших веков». Настолько живо и точно он отображал образы прежних эпох. Первая большая серьезная картина художника, с которой он выступил на выставке передвижников в 1881 году, - «Утро Стрелецкой казни». Это полотно положило начало трилогии исторических работ Сурикова, посвященных переломному периоду в истории России. Второе - «Меншиков в Березове» - написано ровно 130 лет назад. Об истории знаменитого полотна -
В отличие от других знаменитых исторических полотен Василия Сурикова - «Утро Стрелецкой казни», «Боярыня Морозова», «Переход Суворова через Альпы» - на этой картине нет толпы, народы, массы. А они часто служили важным живым фоном в работах художника.
Но перед нами не просто семейная драма. Да, здесь нет прямого столкновения народа и власти. Напряжение, невеселые думы, скорбь - на лицах Александра Меншикова и его детей. Переломы в истории страны здесь показаны через поломанные судьбы этих героев. О былом могуществе бывшего генералиссимуса напоминает лишь перстень на его руке.
«В начале правления Петра II Меншиков был в зените своей славы, он фактически сумел подчинить своей воле и влиянию малолетнего императора, но потом, когда летом 1727 года он тяжело заболел, противники Меншикова, его конкуренты, сумели перехватить, сумели подчинить уже малолетнего императора Петра II своему влиянию», - рассказывает декан факультета истории, политологии и права Московского Государственного Областного Университета Виктор Захаров.
«Важны не буква истории, её дух, угадывание», - считал Василий Суриков. Характеры и внешность своих героев он вычислял, листая документы эпохи и разглядывая прижизненные гравюры, бюсты XVIII века. Но оживлял эти образы, находя прототипы рядом - среди знакомых или случайно увиденных людей.
«Он однажды шел по Пречистенскому бульвару и вдруг увидел впереди себя сутулую мужскую фигуру, высокую, плотную, немолодую. Он пошел к нему домой. На вопрос: "Что вам от меня нужно?", - ответил: "Я хотел с вас написать портрет". На вопрос: "А кого ты с меня будешь писать будешь?" - Суриков ответил: "Суворова". Понял, что говорить, что он будет писать Меншикова, нельзя», - рассказывает сотрудник Государственной Третьяковской Галереи Галина Чурак.
Но с бывшего профессора математики он написал именно несломленного и волевого Меншикова. А моделью для несчастной и хрупкой старшей дочери Марии послужила уже болевшая жена художника. В глазах - безропотное повиновение горькой судьбе. Мария Александровна была помолвлена с молодым императором, но намеченную свадьбу отменили. Она умрет спустя несколько месяцев после смерти отца - через два года после приезда семьи в это село рядом с полярным кругом. Суровость этого края Суриков подчеркивает. Герои кутаются в шубы. От морозов лопнуло обледенелое стекло. А земляной пол устелен шкурой медведя.
«Совсем вверху стоит ряд икон, и там стоит лампада. И, посмотрите, как загораются оклады этих икон. Как важно для художника это звучание такого горячего и горящего света, и как он соединяется с холодным светом зимнего. Этот свет льётся, едва проникая из этого оконца», - говорит специалист по творчеству Сурикова, сотрудник Государственной Третьяковской Галереи Галина Чурак.
Крестьянскую избу деятельный Александр Меншиков построил себе сам. «С простой жизни начал, простой жизнью и закончу», - сказал как-то в ссылке ближайший соратник Петра I. Об этой картине «Меншиков в Берёзове» художник Михаил Нестеров говорил: «Это самая шекспировская из всех драм Сурикова».
Новости культуры
"Дорогой Василий Иванович! Я давно собирался писать к Вам, и все почему-то откладывал; а хотелось! Искренно любя и уважая Вас и талант Ваш достойно почитая, я хотя несколько слов осмелюсь высказать Вам относительно картины Вашей. Не пренебрегайте перспективой комнаты, выправьте, насколько это для Вас возможно. ..Еще скажу Вам, что у больных или у начинающих хворать во время лихорадочного жара блестят глаза и появляются красные пятна, но зато ясно очерченные. И вообще при всей странности, неестественности лица у таких женщин бывают красивы и для неопытного кажутся как будто бы здоровыми…" - такие советы давал в письме преподаватель Санкт-Петербургской Академии художеств П.П.Чистяков своему уже ставшему знаменитым бывшему ученику В.И.Сурикову, работавшему в 1882 году над своим монументальным полотном "Меньшиков в Березове".
Замысел будущей картины возник
у художника в 1881 году, когда он, после удачной продажи своей работы "Утро
стрелецкой казни" П.М.Третьякову, снял для семьи на лето дачу в деревне
Перерва, близ ж.д.станции Люблино. Лето выдалось ненастное, в небольшие окна
тесного дома стучались ливни и холод, к стеклам прилипали оторвавшиеся от деревьев листья. Воображение
художника, захваченного этим смутным, неуютным
подмосковным отдыхом, перенесло его в излюбленную им петровскую
эпоху, напомнив о ссылке, о жизни в
неволе бывшего сподвижника императора – А.Д.Меньшикова.
Теснота композиционного решения, намеренно выбранная художником, как раз и была призвана подчеркнуть могущество и силу главного героя, оказавшегося в заточении. И.Н.Крамской, посетивший в Петербурге 11-ую выставку Товарищества передвижных художественных выставок, где экспонировалось это полотно, заметив диспропорцию фигуры Меньшикова по отношению к интерьеру, не торопился упрекать автора в ошибке и сказал лишь, что картина "ему непонятна – или она гениальна, или он с ней еще не освоился. Она его восхищает и оскорбляет своей…безграмотностью". (Кстати, этот же прием будет чуть позже использован М.А.Врублем в картине "Демон сидящий", вызывающий в зрителе ощущение "плена" той невероятной духовной мощи, что сокрыта в огромной фигуре, зажатой краями рамы).
Работа над картиной велась Суриковым чуть более года. Добиваясь исторической верности, художник отправляется в имение Меньшикова, располагавшееся в Клинском уезде. С имевшегося в мемориальном доме мраморного бюста, Суриков специально сделал гипсовую маску, чтобы доподлинно передать портретные черты своего героя. Однако настоящим прототипом изображенного на картине Меньшикова стал случайно встреченный на улице и приглянувшийся Сурикову учитель математики – вдовец Невенгловский, который едва ли согласился позировать знаменитому художнику. Старшую дочь Меньшикова – Марию, Суриков писал со своей жены – Елизаветы Августовны Шаре. Для изображения сына Меньшикова, Александра, живописцу позировал сын В.Е.Шмаринова, известного коллекционера, основателя знаменитых "шмаровинских сред" - художественного кружка конца 19-начала 20 века, собиравших выдающихся деятелей культуры и искусства того времени.
О трудоемком процессе создания
полотна свидетельствуют многочисленные натурные этюды, портреты персонажей и
варианты композиционных решений картины.
Судьба человека, наделенного разнообразными талантами и поставленного
жизнью в контрастные ситуации – становится предметом психологического исследования Сурикова, рассказанного на языке живописи. Александр Данилович Меньшиков (1673-1729) – один из выдающихся людей 18 столетия,
светлейший князь, генералиссимус, полководец и участник Северной войны. Сын придворного конюха, пройдя сложный
жизненный путь, став сначала капралом в
потешном Преображенском полку, за балагурство и веселый нрав,
назначенный камердинером Петра
I
, Меньшиков впоследствии
становится его верным другом и
помощником в делах государства.
После
смерти своего венценосного покровителя, Меньшиков приобретает неограниченную
власть. Став фактическим правителем при вдове императрице Екатерине
I
, в целях упрочения своего
положения он добивается помолвки своей старшей дочери Марии с наследным цесаревичем Петром
II
. Но оказавшись жертвой дворцовых переворотов и придворных интриг,
искусно осуществленных Остерманом,
Долгоруким и Минихом, оклеветанный
Меньшиков был сослан молодым Петром
II
в ссылку. Лившийся всех наград,
орденов и званий, 8 сентября 1627 года
разжалованный "полудержавный властелин"
вместе со своей семьей покидает столицу, направляясь сначала в
Раненбург, а далее - в Березов.
В дороге умирает жена Меньшикова,
без теплой одежды в тяготах длительного
сибирского тракта совсем ослабевает
дочь Мария. Добравшись до Березова,
Меньшиков собственноручно
строит избу, налаживает скромный быт и становится церковным старостой. Не дождавшись конца ссылки Меньшиков умер в
ноябре 1729, не надолго пережив отца в декабре того же года заканчивает свое
земное существование и Мария. Анна Иоанновна возвращает младших детей Меньшикова
(дочь Александру и сына Александра) в Петербург, главным образом, для
того, чтобы те вступили в права наследства и возвратили в государственную казну капитал, оставленный их отцом в зарубежных
банках. В дальнейшем Александра стала женой брата Бирона, а Александр сделал себе
военную карьеру в Москве.
|
| В.И.Суриков. Мария Меньшикова. Этюд к картине. 1882. Собрание семьи художника, Москва |
Суриков запечатлел один из вечеров повседневной ссыльной жизни семьи
Меньшикова. Медленный ход времени, невыносимый своей
бесконечностью и убийственный своей бессмысленностью, как
беспрестанно пульсирующая мысль обитателей этого дома, пронизывает все
пространство картины.
Навязчивые думы,
воспоминания прошлого как призраки былых побед преследуют Меньшикова. Его исполинская фигура, властно сжатая в кулак рука и упрямый профиль выдают в нем человека
сильного, волевого, но по прихоти судьбы заточенного в плен. Безвозвратность былой жизни, осознание собственных ошибок, вина за искалеченное настоящее и будущее своих детей – моральный груз, угнетающий и порабощающий дух героя. Бессилие
и беспомощность некогда могущественного человека со всей полнотой обнаруживают, по выражению М.В.Нестерова, "шекспировкую драму" на полотне Сурикова.
Несмотря на неоднозначность суждений о картине критиков и некоторого непонимания живописных приемов Сурикова со стороны художников, Павел Михайлович Третьяков приобрел "Меньшикова в Березове" для своей галереи. На вырученные от продажи полотна 5000 рублей Сурикову удалось впервые выехать за границу! Более чем полгода художник вместе с семьей путешествовал по Германии, Франции, Италии, останавливаясь в разных городах, посещая многочисленные музеи и выставки западноевропейского искусства, тем самым накапливая художественные впечатления для своей будущей работы "Боярыня Морозова" (1887, ГТГ).
, Москва
«Меншиков в Берёзове» - картина русского художника В. И. Сурикова . Художник Михаил Нестеров называл эту картину своей «самой любимой картиной Сурикова» .
История создания
Картина была написана в 1883 году. На ней изображён Александр Меншиков , фаворит Петра I , который за государственные интриги по приказу Петра II был отправлен в ссылку в город Берёзов (в настоящее время поселок городского типа Берёзово в составе Ханты-Мансийского АО). В этой картине проявился дар Сурикова как живописца-историка . Музыкальный и художественный критик Владимир Васильевич Стасов назвал картины «Меншиков в Берёзове», «Утро стрелецкой казни » (1881) и «Боярыня Морозова » (1887) «хоровыми» (то есть многофигурными сценами) .
Замысел картины возник у Сурикова во время тяжёлых дум о прошлом России и переломных периодах её истории . А моментом образной конкретизации послужил один случай в жизни художника, описанный одним из его биографов:
Лето этого года Суриков с семьёй проводил под Москвой в Перерве . Стояли дождливые дни. Художник сидел в крестьянской избе перед раскольничьей божницей и перелистывал какую-то историческую книгу. Семья собралась у стола в грустном выжидании хорошей погоды. Замутилось окно от дождевых капель, стало холодно, и почему-то вспомнилась Сибирь, снег, когда нет охоты выйти за дверь. Сибирь, детство и необычайная собственная судьба представились Сурикову как бы в одном штрихе; в этой обстановке ему вдруг мелькнуло что-то давно знакомое, как будто он когда-то, очень давно, всё пережил и видел и дождь, и окно, и божницу, и живописную группу у стола. «Когда же это было, где?», - спрашивал себя Суриков, и вдруг точно молния блеснула в голове: «Меншиков! Меншиков в Берёзове! Он сразу представился мне живым во всех деталях, таким, как в картину вписать» .
Картина впервые была показана в 1883 году на XI выставке Товарищества передвижников и вызвала восторженный приём у всех поклонников Сурикова .
Описание
Меншиков изображён на картине, как яркая историческая личность, выходец из народа и баловень судьбы, трагическое напоминание об эпохе самовластия и переворотов . Мастерски написаны дети Меншикова - старшая дочь Мария , прижавшаяся к отцу и глубоко задумавшаяся о чём-то далёком, сын Александр , машинально снимающий воск с подсвечника, и младшая дочь Александра , вводящая в композицию жизнеутверждающее начало .
Напишите отзыв о статье "Меншиков в Берёзове"
Примечания
Ссылки
- в базе данных Третьяковской галереи
Отрывок, характеризующий Меншиков в Берёзове
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
Меншиков в Берёзове - Василий Иванович Суриков. 1883. Холст, масло. 169 х 204 см
Это одна из самых известных и популярных картин мастера многофигурных, сложных композиций. Она отражает судьбу фаворита Петра I, который после смерти своего великого покровителя не справился со стремлением вмешиваться в государственные дела и с собственной алчностью. В результате придворных интриг блестящий царедворец, выходец из низов общества, сумевший подняться к самой вершине, был с нее низвергнут, и оказался в ссылке вместе со своей семьей на русском Севере.
На картине изображен обычный день семьи, еще вчера бывшей популярной, модной и невероятно богатой. По дороге в ссылку умерла жена Меншикова, поэтому он мрачен и погружен в свои непростые и нелегкие мысли. Кажется, он пытается осознать, как так произошло, что он, известный придворный интриган, сам оказался оговоренным, запутавшимся в тенетах хитрой и коварной придворной политики.
Рядом с отцом его трое детей. Судьба также немилостива к ним. Старшая дочь Мария - бледная, растерянная, закутанная во все черное - бывшая невеста императора Петра II, разом потерявшая все - богатство, высокое положение и свое блестящее будущее русской императрицы. Черный цвет одеяния Марии - словно пророчество о ее печальной судьбе. Не пройдет и полугода, как она умрет от оспы, не дожив до восемнадцатилетия. Меньше чем через месяц после нее уйдет из жизни и сам Меншиков.
На дальнем плане погружен в себя и созерцание свечи перед собой сын придворного - Александр. Ему повезет намного больше, он выживет в ссылке и станет генерал-аншефом, но и его жизнь не будет слишком продолжительной - он скончается в возрасте 50 лет.
Яркое цветное пятно, лучик света в этой мрачной и убогой избе - это младшая дочь Меншикова, Александра. Она переживет смерть матери, сестры и отца, останется жива в ссылке и даже вернется ко двору. Там она сделает такую блестящую карьеру, которая только была доступна женщине в те времена. Александра волей императрицы Анны Иоанновны станет супругой Густава Бирона, родного брата того самого Бирона, который фактически правил Россией при Анне Иоанновне. Но и на ней словно лежало проклятие - Александра умирает в 23 года при родах вместе с новорожденным.
Но пока что все эти события еще впереди и о них известно только богу. Александра, юная и красивая, в скромном по придворным меркам, но богатом для ссылки платье и теплой душегрейке, читает книгу при тусклом северном свете, едва пробивающемся сквозь мутное и маленькое оконце избы. Она одна кажется светлым пятном в этой мрачной сцене смирения и мрачного отчаяния.
Быт Меншиковых в изгнании трудно назвать нищенским - на полу лежит теплая шкура, на столе - богатая скатерть, есть иконы и свечи, они тепло одеты и обуты. Но эти люди вырваны из своей естественной среды обитания. Этим юным созданиям самое место на придворных балах, где они еще совсем недавно блистали, а не в убогой деревенской избе, без занятия, а главное - без надежды на будущее.
Наиболее выразительно изображено лицо самого Александра Даниловича. Безусловно талантливый человек, изобретательный и умный, он не справился со своими чрезмерными амбициями и честолюбием, обзаведясь множеством открытых врагов и тайных недоброжелателей. На картине его явно тяготят думы о том, как он, любящий муж и отец, своими руками невольно погубил собственную семью. Для отца нет ничего хуже осознания своей роковой роли в судьбе детей.
Картина заставляет задуматься не только об исторических российских реалиях, но и о судьбе отдельного человека, попавшего в жесткие колеса истории. По отзывам многочисленных современников Сурикова, а также критика Стасова, это полотно - одно из лучших из вышедших из-под его кисти.
