Атакуют русские подводники. Поединки советских и немецких подводных лодок Максимальный урон врагу

Когда я снова прилетел в Ленинград в ноябре 1942 года, город еще находился в тяжелом положении. Все еще трудно было с продовольствием. Кругом осунувшиеся, бледные от недоедания лица. Ленинградцы пережили так много воздушных налетов и артиллерийских обстрелов, что уже перестали реагировать на появление отдельных самолетов и почти не стихавшие разрывы снарядов. Город и в блокаде жил активной трудовой жизнью. Люди теперь понимали, что непосредственная опасность миновала. Город снабжался – пусть еще в ограниченных размерах – всем необходимым. Слушая сводки о контрнаступлении наших войск под Сталинградом, ленинградцы еще больше воспрянули духом. Все ждали, что скоро начнется и здесь…

С командующим флотом и работниками штаба мы подробно обсудили итоги прошедшей летней кампании и в общих чертах наметили план действий на 1943 год. Особое внимание уделили подводникам, заслушали сообщения командиров почти всех подводных лодок.

Несмотря на огромные трудности, подводники Балтики в 1942 году успешно действовали на морских коммуникациях противника. Они потопили только за одно лето 56 вражеских транспортов водоизмещением около 150 тысяч тонн. Фашистам все труднее было пользоваться морскими перевозками для снабжения своих войск. Еще в начале войны немецкое военно-морское командование жаловалось фюреру, что морские конвои подвергаются сильным атакам советской морской авиации и кораблей, несут большие потери и флот не в состоянии обеспечить коммуникации и тем самым оказать необходимую помощь сухопутным войскам.

Потопить даже один крупный груженый транспорт или танкер – великое дело. Зарубежные авторы (Броди, Прейс, Кресно и другие) подсчитали: на 2 транспортах по б тысяч тонн и одном танкере в 3 тысячи тонн можно за один рейс перевезти столько снаряжения, что после распределения на фронте для его уничтожения потребовалось бы 3 тысячи самолето-вылетов бомбардировщиков. А для потопления этих судов в море достаточно всего нескольких торпед… Возможно, эти выкладки и не совсем точны, но они впечатляют. Пустить на дно вражеский корабль с оружием, танками и другим имуществом – это действительно существенная помощь нашим сухопутным войскам.

Подводные лодки мы очень берегли и старались использовать их с максимальной эффективностью. Помню, когда над Ленинградом нависла особая угроза и даже возник вопрос о возможном уничтожении кораблей, кое-кто из флотских товарищей предлагал воспользоваться Зундом – проливом, связывающим Балтийское и Северное моря, чтобы перевести часть подводных лодок на Северный флот. Уже был назначен и командир отряда, который поведет лодки, – Герой Советского Союза Н.П. Египко. Я доложил Ставке о готовящейся операции (хотя в душе и не совсем соглашался с этим замыслом). И.В. Сталин хмуро выслушал меня и ответил довольно резко, в том смысле, что не об этом следует думать, надо отстаивать Ленинград, а для этого и подводные лодки нужны, а коль отстоим город, тогда подводникам и на Балтике дела хватит.

И действительно, летом 1942 года балтийские подводники славно поработали, отправили на дно десятки вражеских судов, парализуя морские перевозки противника.

В. Ф. Трибуц в книге «Подводники Балтики атакуют» справедливо дает самую высокую оценку многим командирам подводных лодок. Он их знал лучше, чем я. Мне лично были хорошо знакомы командир бригады А.М. Стеценко и ставший позже командиром бригады С.В. Верховский, начальник штаба Л.А. Курников, начальник политотдела М.Е. Кабанов. Они сделали очень много для успешного действия подлодок.

Хорошо помню командиров дивизионов В.А. Полещука, Г.А. Гольдберга, А.Е. Орла, Д.А. Сидоренко. В послевоенное время многие из них командовали крупными соединениями, а А.Е. Орел почти в течение десяти лет возглавлял дважды Краснознаменный Балтийский флот.

На Балтике подводникам было трудно, особенно в Финском заливе. Глубины здесь небольшие. Поэтому каждая мина становится особенно опасной, так как лодка не может уйти на глубину, чтобы избежать или хотя бы уменьшить вероятность встречи с ней. Какое преимущество в этом отношении было у черноморцев и северян! Там стоило удалиться от берега – и большие глубины снимали минную опасность. К тому же на малых глубинах Финского залива врагу легче было обнаружить лодку и забросать бомбами как с самолетов, так и с противолодочных кораблей, которые круглые сутки вели охоту. Недаром, по словам подводников, бывали случаи, когда лодка, форсируя минное поле, буквально ползла по грунту.

– Пока выйдем на достаточные глубины, – сказал мне один из командиров, – днище лодки очищается до блеска.

И все же подводники преодолевали все преграды, выходили в море и топили фашистские корабли.

Наши подводные лодки наводили на врага такой страх, что он не жалел сил и средств для борьбы с ними. И гитлеровцам многое удалось сделать. Им помогала и география. Немцы перекрыли Финский залив в самом узком месте, в районе Нарген – Порккала-Удд, мощными противолодочными средствами. После мы узнали, что враг выставил здесь двойной ряд противолодочных сетей и плотные минные заграждения. Для охраны этого района он сосредоточил 14 сторожевых кораблей, более 50 тральщиков и свыше 40 различных катеров. К сожалению, мы узнали об этом поздно. И жизнь наказала нас за то, что мы не придали должного значения вражеской противолодочной обороне.

Из подводных лодок, пытавшихся весной 1943 года прорваться на просторы Балтики, некоторые погибли. Известна судьба подводной лодки «Щ-408» под командованием капитан-лейтенанта П.С. Кузьмина. Ее экипаж настойчиво искал проход в сетях. Когда запасы электроэнергии и кислорода были исчерпаны, лодка вынуждена была всплыть. Здесь ее атаковали катера. Подводники приняли неравный бой, они вели огонь, пока поврежденная лодка не скрылась под водой. Весь экипаж погиб, предпочитая смерть позору плена.

Мне вспомнились бурные дискуссии в Военно-морской академии в 1929–1930 годах между сторонниками «москитного» и подводного флота. Первые утверждали, что «москитный» (катерный) флот – наиболее дешевый и в то же время надежный в борьбе на морс. Подводные лодки, дескать, противник может блокировать в базах, а катерам не страшны никакие преграды. Сторонники подводного флота заявляли, что, наоборот, катерами на морских просторах мало что сделаешь, а вот подводные лодки всюду пройдут и решат любую задачу. Война и тем и другим раскрыла ошибочность их суждений. Как невозможно одним «москитным» флотом решать все задачи на море, так нельзя рассчитывать только на подводные лодки. Скажем прямо: весной и летом 1943 года противнику удалось сковать действия наших подводных лодок. И нам пришлось бы туго, если бы мы не имели «сбалансированный», разнообразный по классам кораблей флот. Те боевые задачи, которые не смогли решить в то время подводные лодки, решили корабли других классов и морская авиация.

Современные атомные подводные лодки, вооруженные ракетами, оснащенные совершенными средствами автоматики и электроники, получили возможность длительно находиться в подводном положении, преодолевать практически неограниченные расстояния под водой, притом с такой скоростью, что за ними трудно угнаться даже быстроходным надводным кораблям. Это еще более повысило роль подводных лодок в действиях на море, но ни в коем случае не устранило необходимости в развитии других родов военно-морского флота – надводных кораблей, морской авиации, береговой артиллерии и ракетных войск.

Итак, когда летом 1943 года стала очевидной неимоверная сложность вывода подводных лодок в открытое морс, мы не отказались от борьбы на балтийских коммуникациях противника. Эта задача была переложена на минно-торпедную авиацию. Ранее утвержденные планы использования морской авиации только в ограниченной зоне Финского залива пришлось пересмотреть и ориентировать как можно больше самолетов на действиях в Балтийском море и Ботническом заливе. В связи с этими новыми задачами Наркомат ВМФ обратился в Генеральный штаб с просьбой ограничить использование флотской авиации для помощи Ленинградскому фронту. Начальник Генерального штаба А.М. Василевский согласился с этим. С того времени на сухопутное направление балтийская авиация отводила не более 15–20 процентов общего числа самолето-вылетов. Командование Балтийского флота получило возможность активизировать действия авиации на море.

Задача была трудная и сложная. Это сейчас нашим самолетам с их сверхзвуковыми скоростями под силу в короткие сроки перекрывать огромные расстояния. А сорок лет назад полет двухмоторного бомбардировщика из Ленинграда в южную часть Балтийского моря занимал 7, а то и 10 часов. Да обратный путь длился столько же. Такой полет сам по себе требовал от авиаторов предельного напряжения моральных и физических сил. А ведь они должны были не только покрыть это пространство, но и разыскать в море вражеские корабли, преодолеть огневую завесу и безошибочно нанести удар. А поразить морскую подвижную цель – дело не простое. Оно требует и мужества и особого искусства. Опыт показал, что бомбоудары с горизонтального полета и с большой высоты неэффективны. Для действий на море стали использовать пикирующие самолеты и самолеты-торпедоносцы.

Районами действия морской авиации были Балтийское море, Рижский и Ботнический заливы. Сюда направлялись на «свободную охоту» наши самолеты. Протяженность каждого маршрута составляла в среднем 2,5 тысячи километров. И почти все это расстояние приходилось лететь над территорией или водами противника. Сообразуясь с обстановкой, с имевшимися разведывательными данными, летчики то поднимались на значительные высоты, то шли на бреющем, готовые в любую минуту или уклониться от самолетов противника или принять вынужденный бой. В 1943 году было совершено 95 таких полетов. В результате 19 вражеских судов тоннажем около 39 тысяч тонн были потоплены и 6 повреждены. В этих полетах отличились летчики В.А. Балсбин, Ю.Э. Бунимович, Г.Д. Васильев и многие другие.

Я не раз встречался с командирами авиационных соединений И.И. Борзовым, Н.В. Челноковым, Я.З. Слепенковым, А.А. Мироненко, Л.А. Мазуренко, М.А. Курочкиным. Они вырастили замечательных летчиков, которые умело били врага и на море и на суше.

В открытом море больше всего действовала минно-торпедная авиация Балтийского флота. Она наводила такой страх на врага, что тот вскоре даже в самых отдаленных просторах моря перестал выпускать из баз свои суда в одиночку. Гитлеровцы и здесь перешли к системе конвоев, хотя это замедляло темпы доставки грузов и требовало привлечения крупных сил охранения. Еще труднее стало нашим летчикам, но они продолжали вылетать на «свободную охоту».

В ближних районах моря – в Финском заливе – действовали главным образом пикировщики и штурмовики. Морские летчики и здесь добились внушительного успеха: они потопили 23 и повредили более 30 фашистских судов.

Крупный надводный флот Балтики пока еще был стеснен в действиях. Но тральщики и различного рода катера были до предела загружены обычной работой: тралением мин, несением разведки и дозоров. Дерзко действовала бригада торпедных катеров под командованием капитана 2 ранга Е.В. Гуськова. Сначала она насчитывала 23 катера, в течение года поступило еще 37. В районе Нарвского залива страх на противника наводили дивизионы и отряды торпедных катеров Героев Советского Союза капитанов 3 ранга В.П. Гуманенко, С.А. Осипова, капитан-лейтенантов И.С. Иванова, А.Г. Свердлова. В крайне сложных условиях морской блокады они наносили врагу значительные потери. По данным самих же немцев – Ю. Майстера, Ф. Руге, Г. Штейнвега и других – с начала войны и до конца 1943 года всеми средствами нашего морского оружия (в том числе и от мин) были потоплены или получили серьезные повреждения 400 фашистских кораблей.

Балтийский флот, пережив блокаду Ленинграда, был полон сил, его люди рвались к новым боям.

В зале Революции училища имени М.В. Фрунзе состоялось награждение подводников и летчиков Балтийского флота. Я с удовольствием поздравил товарищей и пожелал им новых боевых успехов. Сидевший рядом со мной за столом президиума командующий фронтом Л.А. Говоров тихо намекнул мне, что скоро моряки получат возможность снова отличиться. Я догадывался, на что намекает генерал: готовилось совместное наступление Ленинградского и Волховского фронтов с целью деблокирования Ленинграда.

Позже, уже в Смольном, Л.А. Говоров уточнил, что он возлагает много надежд на флот, и прежде всего на его дальнобойную артиллерию. Я, естественно, ответил, что все средства флота, которые могут быть использованы для помощи сухопутным войскам, будут предоставлены в распоряжение фронта.

Вернувшись из Ленинграда в конце ноября, я доложил Ставке о состоянии флота и его действиях. Коснулся событий, связанных с отражением десанта противника на острове Сухо в Ладожском озере. Сталин проявил к этому вопросу повышенный интерес, попросил развернуть карту, стал расспрашивать о кораблях флотилии и железнодорожной артиллерии в этом районе. Я старался ответить со всей обстоятельностью, понимая, чем вызван этот интерес: речь шла о стыке Ленинградского и Волховского фронтов, куда уже перевозились войска.

Сталин и на этот раз не раскрыл деталей предстоящей операции. Генеральный штаб ознакомил нас с ними чуть позже, когда подготовка к наступлению развернулась полным ходом.

Из Ленинграда мы с генералом авиации С.Ф. Жаворонковым вылетели под конвоем истребителей.

– Не будем рисковать, – решил Жаворонков.

Истребители нас сопровождали до Ладоги, далее самолет следовал без них. К Москве пробивались сквозь густую облачность. Летчики снова блеснули своим искусством. Встретивший меня адмирал Л.М. Галлер всю дорогу до наркомата удивлялся, как нам удалось сесть, когда уже темнело, а облака висели чуть ли не над самой землей.

Вести с фронтов радовали. Наши войска добивали окруженную армию Паулюса. Гитлеровцы начали отступать с Кавказа.

Ставка Верховного Главнокомандования решила теснить противника на протяжении всего фронта и тем самым лишить его возможности маневрировать силами. Инициатива уже полностью перешла к Красной Армии. Наступала пора освобождения от врага нашей священной земли.

Перед Ленинградским и Волховским фронтами была поставлена задача деблокировать героический город на Неве. Первый мощный удар для ликвидации так называемого Шлиссельбургско-Синявинского выступа противника должна была нанести 67-я армия Ленинградского фронта при содействии артиллерии и авиации Балтийского флота.

Прежде чем начать наступление, предстояло усилить 67-ю армию. Перед моряками Ладоги была поставлена задача обеспечить оперативные перевозки. Они начались 13 декабря и продолжались до начала января, когда лед уже сковал озеро. За этот короткий срок из Кабоны в Осиновец было доставлено более 38 тысяч человек и 1678 тонн различного груза. Естественно, основная тяжесть легла прежде всего на Ладожскую флотилию (командующий капитан 1 ранга В.С. Чероков).

Навигация в кампанию 1942 года была самой напряженной для ладожцев.

Ледовая трасса зимой 1942 года сыграла огромную, возможно, решающую роль в спасении блокированного Ленинграда, но водные перевозки, начавшиеся весной, были не менее важны. К ним всю зиму готовились военные моряки и речники Ладоги. В труднейших условиях они отремонтировали 130 боевых и транспортных судов.

Как рассказывает вице-адмирал В.С. Чероков, из-за холодной и затяжной весны навигация открылась позднее обычного – 22 мая и закрылась она поздно – 13 января, когда параллельно уже действовала и ледовая трасса.

Водные перевозки по Ладоге имели прямое отношение к прорыву блокады Ленинграда, они приобрели оперативный характер. За лето и осень судами флотилии было переброшено огромное количество грузов. Войска фронта и флот получили более 300 тысяч человек пополнения. Кроме того, через Ладогу было переправлено около 780 тысяч тонн продовольствия и боеприпасов, 300 тысяч тонн промышленного оборудования, 271 паровоз и тендер, более 1600 груженых вагонов. Это потребовало от ладожцев большого напряжения сил.

Транспорты отрядов, которыми командовали капитаны 2 ранга М. Котельников и Н. Дудников, совершили в общей сложности 535 рейсов. Стоит особо отметить отряд тендеров под командованием Ф. Юрковского. Эти маленькие кораблики сделали в 1942 году 13 117 рейсов и перевезли 247 тысяч тонн грузов.

Дивизионы канонерских лодок, которыми командовали капитан 1 ранга Н. Озаровский и капитан 3 ранга В. Сиротинский, обеспечивали нужный оперативный режим на озере. А когда противник с целью сорвать наши перевозки попытался захватить важный в оперативном отношении остров Сухо и высадить там десант, Ладожская флотилия нанесла сокрушительный удар. Вражеский десант был разгромлен, наши моряки захватили несколько фашистских кораблей.

Ледовая и водная трассы через Ладогу, дополняя друг друга, помогли Ленинграду выдержать блокаду и внесли свой вклад в прорыв вражеского кольца.

Дорога жизни тоже была линией фронта. Беспрерывные бои шли на льду, на воде, в воздухе над озером. Враг бросал немалые силы, чтобы перерезать единственный путь, связывающий героический город со страной, но так и не смог сделать этого.

Когда встал вопрос о разрушении вражеских оборонительных сооружений, командование фронта и флота снова использовало на всю мощь дальнобойную морскую артиллерию, сосредоточенную на кораблях и береговых батареях. Расстояния до вражеских позиций были сравнительно короткими. Поэтому флот мог нацелить на врага орудия калибром от 305 до 100 миллиметров.

В дни прорыва блокады Ленинграда морская артиллерия выпустила по врагу 29 101 снаряд. Высокую оценку ее действиям дал маршал Л.А. Говоров. Он похвалил флотских офицеров за искусное управление огнем, умение быстро поражать цели.

Снова свое веское слово сказала наша береговая артиллерия. Оправдались наши заботы о ее создании и развитии еще в довоенные годы. Подчас она возникала раньше флотов. В начале тридцатых годов, когда новые флоты создавались на Дальнем Востоке и Севере, первыми эшелонами направлялись туда не корабли – их еще не было – а именно береговые батареи: стационарные, железнодорожные, башенные, открытые.

Уже тогда береговая оборона превратилась в полноправный род военно-морских сил. Здесь выросли крепкие кадры специалистов. Управление береговой обороны возглавлял И.С. Мушнов, имевший огромный опыт строительства и боевого использования береговых батарей. Это был рачительный хозяин. Еще до войны он на своих складах накопил столько боеприпасов, что их хватило на сравнительно долгое время, а снарядов крупного калибра – до конца войны. Эти запасы очень пригодились нам при обороне блокированных городов – Одессы, Севастополя и Ленинграда.

В годы войны вопросами вооружения занимался мой заместитель адмирал Л.М. Галлер. Порой приходилось удивляться, как ему удавалось обеспечивать необходимыми боеприпасами всю флотскую артиллерию. Ведь снарядов требовалось огромное количество.

Самое активное участие в боях по прорыву блокады приняли артиллеристы эсминцев «Свирепый» и «Сторожевой», канонерских лодок «Ока» и «Зея», 301-го отдельного артиллерийского дивизиона, морского полигона. Особое мастерство в управлении огнем проявили майор В.М. Гранин, майор Д.И. Видяев, капитан А.К. Дробязко. Хочется отметить и командиров кораблей капитанов 2 ранга Л.Е. Родичсва (эсминец «Свирепый») и В.Р. Новака (эсминец «Сторожевой»), отлично использовавших свою артиллерию. 16 января 1943 года моряки, можно сказать, выручили наши войска, когда враг неожиданно предпринял мощную контратаку против частей 67-й армии. Общевойсковое командование отметило, что вражеский натиск был отражен в основном мощным огнем морской артиллерии. На противника обрушилась лавина снарядов. Около 2 тысяч солдат и офицеров потеряли тогда гитлеровцы.

Высокую похвалу заслужили морские пехотинцы. Большинство из них входило в штурмовые группы 67й армии. Это им пришлось первыми форсировать Неву. В составе этой же армии вела наступление 55-я стрелковая бригада под командованием полковника Ф. Бурмистрова. Она была сформирована в основном из краснофлотцев частей и кораблей флота. Решительным броском бригада форсировала Неву и захватила первую и вторую вражеские траншеи. Командир полка тяжелых танков, приданного бригаде, писал в донесении в штаб армии: «Я воюю давно, много видел, но таких бойцов встречаю впервые. Под шквальным минометным и пулеметным огнем моряки три раза поднимались в атаку и все-таки выбили врага».

В составе Волховского фронта действовала 73-я морская стрелковая бригада под командованием полковника И. Бураковского.

Самоотверженно сражались балтийские летчики, которыми бессменно почти всю войну командовал генерал М.И. Самохин. Авиаторам приходилось летать в очень сложных условиях – в метель, плохую видимость. Как всегда, отлично действовали летчики гвардейского минно-торпедного полка майора И.И. Борзова и 73-го бомбардировочного авиаполка полковника М.А. Курочкина.

…И вот настал день, когда два фронта соединились, бойцы радостно обняли друг друга. Это означало – блокада прорвана.

Балтийское море имеет ряд существенных отличий от северных морей. Малые глубины являются большим затруднением для действий подводных лодок, но с другой стороны, дают дополнительные шансы на спасение. Что и будет подтверждено дальше.

В день нападения Германии на СССР подводные лодки Краснознаменного Балтийского флота насчитывали 69 единиц и были сведены в 3 бригады и отдельный учебный дивизион при учебном отряде подводного плавания. 1-я бригада предназначалась для действий в южной и центральной части Балтийского моря, 2-я бригада для действий в Финском и Ботническом заливов, в учебную бригаду входили все строящиеся и капитально ремонтирующиеся подводные лодки. Субмарины базировались по всему советскому балтийскому побережью, включая территорию только что вошедших в состав СССР Прибалтийских республик и арендованную у финнов ВМБ Ханко.

По уровню боевой готовности подводные лодки делились на три линии. Первая включала в себя полностью боеготовые подводные лодки, т. е. не имевшие перерыва в боевой подготовке за исключением зимнего периода. Хотя, начиная с 1940 года, подготовка проводилась в течение всего года без деления на летний и зимний периоды, сезонность в ее проведении оставалась. Вторая линия включала в себя подводные лодки, находящиеся в ремонте, либо имеющие значительную смену личного состава. К третьей линии относились подводные лодки, вновь построенные и недавно вступившие в строй. К началу войны КБФ насчитывал лишь 4 подводные лодки первой линии. («М-78», «М-79», «М-96» и «М-97»). Остальные подводные лодки входили во вторую линию (26 единиц) и считались относительно боеспособными, числились на оргпериоде (11 единиц), или «вне линии», т.е. в ремонте.

Следует отметить, что противник в это время не вел активных боевых действий на Балтике. Считалось, что незачем. Основной упор делался на захват баз сухопутными силами.

1941 год
На первом этапе вторжения немцы прекратили свое судоходство по Балтийскому морю, но спустя три недели, к 12 июля восстановили его в полном объеме. Так что недостатка в целях не было. Фактическим итогом действий советских подводных лодок на Балтике в июне-июле 1941 года стали приговоры военных трибуналов о расстреле командиров «С-8» и «Щ-308». 1-я бригада была практически разгромлена, потеряв из своего состава к сентябрю 1941 года 13 подводных лодок из 24 числящихся в ее составе к началу войны.

Фронт стремительно откатывался на восток. Обстановка на театре развивалась настолько быстро, что командиры лодок, выходя в море, не знали в какую базу им придется возвращаться. В конце августа советские войска оставили Главную базу флота Таллин, а сентябре немцы были уже у Ленинграда. Флот снова оказался запертым в «Маркизовой луже». Принимая во внимание сложившуюся ситуацию, командование КБФ приняло меры к переброске части подводных лодок на другие театры. Строящиеся «малютки» XV серии («М-200», «М-201», «М-202», «М-203», «М-204», «М-205» и «М-206») были по внутренним водным путям переведены в Астрахань, где к концу войны три из них удалось достроить. На Каспий были так же перебазированы недостроенные «С-19», «С-20», «С-21» и экспериментальная «М-401». В Молотовск (ныне Северодвинск) переведены для достройки имевшие высокую степень готовности «Л-20» и «Л-22».

На Север были отправлены новейшие «К-22», «К-3», «С-101» и «С-102». Три последние успели в начальный период войны совершить по одному боевому походу на Балтике.

Действительный итог боевых действий подводных лодок КБФ за 1941 год составляет гибель одного транспорта водоизмещением 3.784 брт и подводной лодки «U-144» в 26 торпедных атаках. Результаты трех атак неизвестны. На минах, выставленных советскими подлодками в 1941 году, возможно, погибли 1 тральщик и 3 транспорта (1.816 брт). Артиллерией повреждено 1 судно.

1942 год
Основные острова Гогландского плеса были в руках противника. Это позволяло немцам и финнам перекрыть доступ советским подводным лодкам в Балтийское море. Готовясь к летней кампании 1942 года, противник установил на островах посты наблюдения, радиопеленгаторные и гидроакустические станции. 9 мая немцы начали постановку мин в Финском заливе. Подновлялись и усиливались старые заграждения, устанавливались новые. Наиболее обширными и многочисленными из них были «Насхорн» (между Порккала-Удд и островом Найсаар, всего 1.915 мин) и «Зееигель» (восточнее Гогланда, всего 5.779 мин, 1.450 минных защитников, 200 подрывных шашек). Всего весной – летом 1942 года немцами в Финском заливе выставлено 12.873 мины. Вместе с минами, которые были выставлены в прошлом году, их количество в Финском заливе превышало 21 тысячу. Непосредственно у заграждений было развернуто более сотни различных кораблей и катеров. Таким образом, образовался противолодочный рубеж глубиной более 150 миль.

Несмотря на это, результаты действий наших подводников были более значительными.

По подтвержденным после войны данным было потоплено 15 судов (32.415 брт) торпедами, 2 (2.061 брт) артиллерией, 5 транспортов (10.907 брт) погибло на минах. Всего 22 судна (45.383 брт). Потери немцев и их союзников на Балтике в 1942 году составили менее 1% грузооборота. Казалось, результат незначителен, но он превосходит результат 41 года. Плюс заставлял немцев и финнов привлекать значительные ресурсы для сопровождения кораблей и борьбы с нашими подводными лодками.

1943 год
Активные действия советских субмарин на Балтике в 1942 году заставили противника принять меры к недопущению прорыва подводных лодок КБФ на коммуникации подвоза стратегических материалов и сырья. Для этого было решено надёжно закрыть выход из Финского залива сетевыми заграждениями, хотя заготовка сетей стоила больших материальных затрат. Кроме того, немцы и финны значительно усилили силы ПЛО, расширили и подновили минные поля.

28 марта, как только в западной части Финского залива растаял лед, началась установка сетей. В течение апреля – мая полторы сотни немецких и финских кораблей и катеров занимались оборудованием противолодочного заграждения. Одновременно производились минные постановки. Чтобы предохранить сеть от повреждений во время штормов, ее высота не доходила до дна, но для того, чтобы подводные лодки не могли проходить между грунтом и сетью, предусматривалась установка донных мин. К 9 мая оборудование противолодочного рубежа было завершено. Помимо сетей, противник установил кроме уже имевшихся, 9834 мины и 11244 минных защитника. Подводные лодки начали гибнуть одна за другой. Показательно полнейшее бездействие командования Балтийского флота, не приложившего абсолютно никаких усилий для срыва постановки минных и сетевых заграждений.

В связи с гибелью пяти подготовленных экипажей командование КБФ наконец-то приняло решение воздержаться от дальнейшей посылки подводных лодок в море. Исключение составляли только «малютки», которые совершили несколько походов с задачей ведения разведки и высадки разведгрупп на острова Гогланд и Большой Тютерс. Две «малютки» были переведены на Ладожское озеро, где так же в основном занимались ведением разведки и высадкой разведгрупп на территории противника. За всю кампанию 1943 года подводные лодки КБФ провели всего две торпедных атаки, которые оказались безрезультатными.

1944 и 1945 годы
Всю первую половину 1944 года подводные лодки КБФ проводили боевую подготовку и ремонт. Финский залив был перекрыт сетями, поэтому, учитывая опыт предыдущего года, о попытке форсирования противолодочного рубежа не могла быть и речи. Исключение составляли пять подводных лодок, которые действовали на Ладожском озере. В конце июня они совершили несколько походов в интересах войск Карельского фронта.

Обстановка круто изменилась в начале сентября, когда Финляндия вышла из войны. Хотя посланная на разведку состояния вражеской ПЛО в Нарвском заливе «М-96» пропала без вести, вероятно, подорвавшись на мине заграждения «Зееигель», очень скоро с формального согласия финских властей подводные лодки КБФ получили возможность выйти в открытую часть Балтики. Переходы проводились по финским шхерным фарватерам при участии финских лоцманов. В Поркккала-Удд развертывалась военно-морская база. Советские подводные лодки стали базироваться на Ханко, Хельсинки и Турку. 22 сентября 1944 года Красная Армия освободила столицу Эстонии. Немецкий противолодочный рубеж терял свое значение. 26 сентября Швеция прекратила поставки Германии железной руды, лишив Рейх необходимого стратегического сырья.

Современные подсчеты потопленных вражеских кораблей выглядят так: в 1944 году подводниками Балтики потоплено 16 транспортов (35.580 брт), 1 корабль и 1 вспомогательное судно, в 1945 году – 10 транспортных судов (59.410 брт) и 4 корабля.

Итог: за время боевых действий подводники Балтики потопили 52 транспорта и 8 кораблей (142 189 брт).

Наши потери составили 46 лодок. Статистика такова:
Погибло на минах – 18
Уничтожено кораблями противника – 5
Торпедировано лодками противника – 5
Взорваны своими экипажами – 6
Уничтожены авиацией – 1
Уничтожены артобстрелом с суши – 1
Пропали без вести – 10 (скорее всего, причина – мины).

23.06.1941. «М-78» (командир старший лейтенант Д.Л.Шевченко). При переходе из Либавы в Усть-Двинск в паре с «М-77» близ Виндавы торпедирована в районе в точке с координатами 57°28" с.ш.; 21°17" в.д. немецкой ПЛ «U-144» (командир капитан-лейтенант Гердт фон Миттельштадт). Погибло 16 человек (весь экипаж), в том числе командир 4-го Дивизиона ПЛ капитан-лейтенант С.И.Матвеев. В 1999 году найдена совместной латвийско-шведской экспедицией на глубине 60 м.
Боевых походов не совершила.

23.06.1941. «М-71» (командир капитан-лейтенант Л.Н.Костылев). Находилась в ремонте на заводе «Тосмаре» в Либаве. Взорвана экипажем из за опасности захвата противником.
Почти весь личный состав подлодки пропал без вести в боях за Либаву.
Боевых походов не совершила.

23.06.1941. «М-80» (командир капитан-лейтенант Ф.А.Мочалов). Находилась на ремонте на заводе «Тосмаре» в Либаве. Взорвана экипажем из за опасности захвата противником.
Боевых походов не совершила.

23.06.1941. «С-1» (командир капитан-лейтенант И.Т.Морской). Находилась в ремонте на заводе «Тосмаре» в Либаве. Взорвана экипажем из-за опасности захвата противником. Экипаж во главе с командиром ушел из города на ПЛ «С-3».
Боевых походов не совершила.

23.06.1941. «Ронис» (командир капитан-лейтенант А.И.Мадиссон). Находилась в ремонте на заводе «Тосмаре» в Либаве. Взорвана экипажем из-за опасности захвата противником.
Боевых походов не совершила.

23.06.1941. «Спидола» (командир старший лейтенант В.И.Бойцов). Находилась на ремонте на заводе «Тосмаре» в Либаве. Взорвана экипажем из-за угрозы захвата противником.
Боевых походов не совершила.

24.06.1941. «С-3» (командир капитан-лейтенант Н.А.Костромичев). Около 23 часов 23 июня не закончив ремонт и не имея возможности погружаться вышла из Либавы. На борт лодки взят экипаж ПЛ «С-1» (40 человек) во главе с командиром и рабочие завода «Тосмаре» (около 20 человек). Около 6 часов утра следующего дня перехвачена топедными катерами «S-35» и «S-60» и после полуторачасового артиллерийского боя потоплена. По данным противника взято трое пленных, (некоторые источники говорят о пленении 9 человек).Тело командира лодки капитан-лейтенанта Костромичева прибило к острову Саарема, где было похоронено.
Погибло 42 члена экипажа «С-3», 40 человек экипажа «С-1» и неустановленное количество рабочих, представителей предприятий Ленинграда, командированных на судоремонтный завод «Тосмаре».
Боевых походов не совершила.

25.06.1941. «М-83» (командир старший лейтенант П.М.Шалаев). С 22 июня лодка находилась в базовом дозоре у Либавы. 25 июня в результате атаки авиации получила повреждение перископа и вынуждена была вернуться на базу когда в Либаве уже шли уличные бои. Вторично получив повреждения и не имея возможности уйти, приняла артиллерийский бой, а по окончании боезапаса взорвана экипажем. В боях за Либаву фактически весь экипаж (исключение составили 4 человека) подлодки во главе с командиром погибла, пропала без вести или попала в плен.
1 боевой поход.
22.06.1941. – 25.06.1941.
В атаки не выходила.

27.06.1941. «М-99» (командир старший лейтенант Б.М.Попов). Торпедирована в районе острова Утё в точке 59°20" с.ш./ 21°12" в.д. германской ПЛ «U-149» (командир капитан-лейтенант Хорст Хёлтринг). Погибло 20 человек (весь экипаж).
2 боевых похода.
22.06.1941 – 23.06.1941
24.06.1941 – +

29.06.1941. «С-10» (командир капитан 3 ранга Б.К.Бакунин). Пропала без вести. 23 июня вышла на позицию к Пиллау. 25 июня в Данцигской бухте лодка подвеглась атакам сил ПЛО противника. 28 июня сообщила, что не может погружаться и преследуемая катерами идет к Либаве. Утром следующего дня с «С-10» получено сообщение – «Терплю бедствие. Нуждаюсь в немедленной помощи». Больше на связь не выходила. Вероятно, погибла в результате полученных повреждений, нанесенных силами ПЛО противника, или подрыва на мине, так как бой 29 июня по немецким данным не зафиксирован. Погиб 41 человек.

01.07.1941. «М-81» (командир капитан-лейтенант Ф.А.Зубков). При следовании с отрядом кораблей в кильватере плавбазы «Иртыш» из Куйвасте в Палдиски подорвалась на мине в районе банки Лайне в проливе Мухувяйн. Погибло 12 членов экипажа, 3 человека спасено. Поднята в 1965 году. Экипаж похоронен в Риге.
Совершила один боевой поход. В атаки не выходила.

21.07.1941. «М-94» (командир старший лейтенант Н.В.Дьяков). Торпедирована германской ПЛ «U-140» (командир капитан-лейтенант Ганс Юрген Хейригель) в проливе Соэла Вяйн южнее маяка Ристна. Торпеда попала в корму лодки, а так как глубина в месте гибели не превышала 20 метров, «М-94» затонула кормой с дифферентом 60° так, что нос лодки на 3-4 метра оставался на поверхности и в таком положении оставался около двух часов. Шедшая в паре «М-98» сняла с носовой части трех человек, в том числе и командира, ещё восьмерым удалось покинуть лодку через рубочный люк. Погибло 8 человек. В некоторых источниках атака «М-94» приписывается «U-149».
2 боевых похода.
25.06.1941 – 29.06.1941.
21.07.1941 - +
В торпедные атаки не выходила.

02.08.1941. «С-11» (командир капитан-лейтенант А.М.Середа). При возвращении из похода подорвалась на магнитной донной мине в проливе Соэла Вяйн. Погибло 46 членов экипажа. Три человека сумели выйти из лодки через торпедный аппарат. Поднята в 1957 году. Останки части экипажа похоронены в Риге.
Погибла в первом боевом походе.

Конец 08.1941. «С-6» (командир капитан-лейтенант Н.Н.Кулыгин). Пропала без вести. Возможно, погибла на мине в Финском заливе или потоплена авиацией 30 августа 1941 года в бухте Тагалахт (у западного побережья острова Саарема). Погибло 48 человек. В июле 1999 года обнаружена на грунте.
2 боевых похода
23.06.1941 – 14.07.1941.
02.08.1941 – +
В атаки не выходила.

28.08.1941. «Щ-301» («Щука») (командир капитан-лейтенант И.В.Грачев). Подорвалась на мине при прорыве из Таллина в Кронштадт в районе мыса Юминда. Затонула после снятия части экипажа. Мины выставлены ПЛ «Весихиси» либо миннными заградителями «Риилахти» и «Руотсинсалми», по данным советской стороны подорвалась на плавающей мине. Общие потери экипажа - 34 человека.
1 боевой поход.
10.08.1941 - 28.08.1941
3 безрезультатных торпедных атаки.

28.08.1941. «С-5» (командир капитан 3 ранга А.А.Бащенко). Подорвалась на мине при прорыве из Таллина в Кронштадт в районе острова Вайндло при следовании в составе Отряда главных сил. Спасено 9 (по другим данным 5 или 10) человек, в том числе командир 1-й Бригады ПЛ КБФ Н. Г. Египко. На подводной лодке погибло 33 члена экипажа, и часть штаба 1-й бригады ПЛ КБФ.
2 боевых похода
24.06.1941 – 10.07.1941
06.08.1941 – 24.08.1941
1 безуспешная торпедная атака.

25-28.08.1941. «М-103» (командир старший лейтенант Г.А.Жаворонков). Погибла на мине в 8 милях севернее острова Вормси со всем экипажем (20 человек). В 1999 году обнаружена на дне.
2 боевых похода
08.07.1941 – 20.07.1941
13.08.1941 – +
В торпедные атаки не выходила.

09-10.09.1941. «П-1» («Правда»), (командир капитан-лейтенант И.А.Логинов). Погибла на мине в 6,2 мили к югу от маяка Калбодагрунд. Погибло 55 человек.
Погибла в первом боевом походе.

Конец 09.1941. «Щ-319» (командир капитан-лейтенант Н.С.Агашин). Пропала без вести. 19 сентября вышла в боевой поход на позицию к Либаве, но о прорыве на Балтику не донесла. Погибло 38 человек.
Погибла в первом боевом походе.

23.09.1941. «М-74» (на момент гибели находилась на консервации). Потоплена при налете немецкой авиации у выхода из средней гавани Кронштадта. В 1942 году поднята и сдана на хранение, но 2 декабря 1944 года отправлена на разборку.
Боевых походов не совершала.

10.1941. «С-8» (командир капитан-лейтенант И.Я.Браун). Погибла на мине заграждения «Вартбург» в 10 милях юго-восточнее маяка Несбю (южная оконечность острова Эланд). Погибло 49 человек. Найдена в июле 1999 года в месте с координатами: 56°10,7" с.ш.; 16°39,8" с.ш.
2 боевых похода.
15.07.1941 – 06.08.1941
11.10.1941 – +
В торпедные атаки не выходила.

12.10.1941. «Щ-322» (командир капитан-лейтенант В.А.Ермилов). Погибла на мине западнее острова Гогланд в Финском заливе. Погибло 37 человек.
2 боевых похода.
13.07.1941 – 03.08.1941
11.10.1941 – +
Побед нет.

30.10.1941-01.11.1941. «Калев» (командир капитан-лейтенант Б.А.Ныров). Пропала без вести. 29 октября вышла в боевой поход с задачей высадки разведгруппу в районе Таллина и постановки минного заграждения. Больше на связь не выходила. Погибло 56 человек.
2 боевых похода
08.08.1941 – 21.08.1941
29.10.1941 – +
1 безрезультатная минная постановка (10 мин).

09.11.1941. «Л-1» («Ленинец»), (командир капитан 3 ранга С.С.Могилевский). Находилась в ремонте. Стояла на Неве в Ленинграде. Повреждена при артобстреле и затонула от повреждений в прочном корпусе. В 1944 году поднята и сдана на слом.
Боевых походов не совершала.

06-10.11.1941. «Щ-324» (командир капитан-лейтенант Г.И.Тархнишвили). Пропала без вести. Вероятно, погибла на мине в западной части Финского залива. Погибло 39 человек.
2 боевых похода:
24.07.1941 – 12.08.1941.
02.11.1941 – +

14.11.1941. «Л-2» («Сталинец») (командир капитан-лейтенант А.П.Чебанов). Следовала на минную постановку в составе четвертого конвоя на Ханко. Подорвалась на мине в районе острова Кери в Финском заливе. Погибло 50, спасено 3 человека.
Погибла в первом боевом походе.

14.11.1941. «М-98» (командир капитан-лейтенант И.И.Беззубиков). Погибла на мине в районе острова Кери в Финском заливе, находясь в охранении четвертого конвоя на Ханко. Погибло 18 человек.
4 боевых похода.
В торпедные атаки не выходила.

13.06.1942. «Щ-405» (командир капитан 3 ранга И.В.Грачев). Подорвалась на мине в районе острова Сескар при переходе в надводном положении из Кронштадта на Лавенсаари, или погибла в результате аварии. Погибло 36 человек.
2 боевых похода.
21.07.1941 – 15.08.1941
11.06.1942 – +
В торпедные атаки не выходила.

15.06.1942. «М-95» (командир капитан-лейтенант Л.П.Федоров). Подорвалась на мине и погибла в районе острова Суурсари. Погибло 20 человек.
4 боевых похода.
1 ошибочная торпедная атака (выпущено 2 торпеды).

12.07.1942. «Щ-317» (командир капитан-лейтенант Н.К.Мохов). Потоплена глубинными бомбами шведского эсминца «Стокгольм» севернее острова Эланд. Найдена на грунте точке с координатами 57°52" с.ш./16°55" в.д. в 1999 году. Погибло 42 человека.
2 боевых похода
27.09.1941 – 16.10.1941
09.06.1942 – +

Потоплено 3 транспорта (5.878 брт), 1 транспорт (2.405 брт) поврежден. 1 судно, возможно, погибло в результате случайного столкновения с подводной лодкой. В некоторых источниках суммарный тоннаж четырех транспортов составляет 6.080 брт. По официальным данным советской стороны на счету «Щ-317» пять уничтоженных судов общим водоизмещением в 10.931 или 10.997 брт.

16.06.1942 ТР «Арго» (2.513 брт).
22.06.1942 ТР «Ада Гортон» (2.399 брт).
08.07.1942 ТР «Отто Кордс» (966 брт).

02-11.09.1942. «М-97» (командир капитан-лейтенант Н.В.Дьяков). Подорвалась на мине заграждения «Насхорн» юго-западнее Порккалан-Каллбода. Весь экипаж (20 человек) погиб. В 1997 году обнаружена на грунте в точке с координатами 59°50" с.ш./24°30" в.д.
5 боевых походов
Произвела 2 безуспешных торпедных атаки с выпуском 2 торпед.

03-06.10.1942. «Щ-320» (командир капитан 3 ранга И.М.Вишневский). Пропала без вести. Погибло 40 человек.
4 боевых похода
4 торпедных атаки (выпущено 7 торпед). Потоплен 1 ТН (677 брт)

05.07.1942. ТН «Анна Катрин Фритцен» (677 брт).

По официальным данным советской стороны «Щ-320» потоплено 3 судна противника суммарным водоизмещением 22.000 тонн.

11-13.10.1942. «Щ-302» («Окунь»), (командир капитан-лейтенант В.Д.Нечкин). Подорвалась на мине заграждения «Зееигель» севернее острова Суур Тутрсаари. Погибло 37 человек.
1 боевой поход.
10.10.1942 - +
Побед нет.

12-14.10.1942. «Щ-311» («Кумжа»), (командир капитан 3 ранга А.С.Пудяков). Мина заграждения «Насхорн-11». Погибло 40 человек.
4 боевых похода.
Четыре последовательных торпедных атаки (выпущено 5 торпед). Одна артиллерийская атака (выпущено 20 45-мм снарядов). Предположительно поврежден 1 транспорт.

21.10.1942. «С-7» (командир капитан 3 ранга С.П.Лисин) торпедирована ПЛ «Весихииси» (командир капитан-лейтенант О.Айтола) в 10-15 милях севернее маяка Содерарм в Аландском море. Погибло 42, спасено 4 человека, в том числе командир. В 1993 найдена в точке с координатами 59°50,7" с.ш./19°32,2" в.д. и обследована на глубине 30-40 м шведскими водолазами.
5 боевых походов.
Потоплено 4 судна (9.164 брт), поврежден 1 транспорт (1.938 брт)

09.07.1942 ТР «Margareta» (1.272 брт)
14.07.1942 ТР ««Lulea»» (5.611 брт)
30.07.1942 ТР «Kathe» (1.559 брт)
05.08.1942 ТР «Pohjanlahti» (682 брт)
27.07.1942 ТР «Ellen Larsen» (1.938 брт), поврежден.

10.1942. «Щ-308» («Семга»), (командир капитан 3 ранга Л.Н.Костылев). Пропала без вести. Весь экипаж лодки (40 человек) погиб.
2 боевых похода
21.07.1941 – 09.08.1941
18.09.1942 – +
3-4 безуспешных торпедных атаки.

После 29.10.1942. «Щ-304» («Комсомолец»), (командир капитан 3 ранга Я.П.Афанасьев). Погибла на мине заграждения «Насхорн» со всем экипажем (40 человек).
2 боевых похода.
09.06.1942 - 30.06.1942
27.10.1942 - +
Как минимум, 2 безуспешные торпедные атаки (выпущено 3 торпеды)

05.11.1942. «Щ-305» («Линь»), (командир капитан 3 ранга Д.М.Сазонов). Таранена финской ПЛ «Ветехинен» (командир капитан-лейтенант О.Лейко) северо-восточнее Симпнаса в Аландском море. Погибло 39 человек.
25.06.1941. – 07.07.1941.
17.10.1942. – +
Не атаковала.

12-16.11.1942. «Щ-306» («Пикша»), (командир капитан-лейтенант Н.И.Смоляр). Пропала без вести. Погибло 39 человек (весь экипаж).
2 боевых похода
25.06.1941 – 07.07.1941
20.10.1941 - +
От 2 до 5 торпедных атак.
Достоверных данных о результатах нет.

01.05.1943. «Щ-323» (командир капитан 2 ранга А.Г.Андронов). Подорвалась на донной мине в Морском канале Ленинграда. Погибло 39, спасено 5 человек. В 1944 году поднята и сдана на слом.
2 боевых похода
13.07.1941 – 04.08.1941
10.10.1941 – 10.11.1941
7 торпедных атак с выпуском 8 торпед.
16.10.1941. ПБ «Балтенланд» (3.724 брт).
Может быть, торпедами «Щ-323» поражено еще 1-3 цели (атаки 30 октября, 3 и 5 ноября 1941).

23.05.1943. «Щ-408» (командир капитан-лейтенант П.С.Кузьмин). После длительного преследования потоплена группой финских кораблей, включающей в себя минные заградители «Риилахти» и «Руотсинсалми» и авиацией в районе маяка Вайндло. По официальной советской версии вынуждена была всплыть и вступить в артиллерийский бой с пятью немецкими сторожевыми катерами. (Погибло 40 человек).
Погибла в первом боевом походе.

01.06.1943. «Щ-406» (командир капитан 3 ранга Е.А.Осипов). Пропала без вести. Погибло 40 человек.
4 боевых похода.
Провела 12 торпедных атак с выпуском 18 торпед.
По подтвержденным данным потопила 2 судна (3.855 брт), 1 судно (545 брт) повреждено. Результаты 3 атак нуждаются в подтверждении.

07.07.1942 результат неизвестен.
08.07.1942 ПМШ «Фидес» (545 брт) – повреждена.
25.07.1942 результат неизвестен.
26.10.1942 результат неизвестен.
29.10.1942 ТР «Бенгт Стуре» (872 брт)
01.11.1942 ТР «Агнесс» (2.983 брт)

После 01.08.1943. «С-12» (командир капитан 3 ранга А.А.Бащенко). Пропала без вести. Погибло 46 человек.
2 боевых похода
19.09.1942 – 18.11.1942
21.07.1943 – +
Повреждено 2 транспорта (12.859 брт)
21.10.1942 ТР «Сабине Ховальд» (5.956 брт) – поврежден.
27.10.1942 ТР «Мальгаш» (6.903 брт) – поврежден.

После 12.08.1943. «С-9» (командир капитан 3 ранга А.И.Мыльников). Пропала без вести. Погибло 46 человек.
5 боевых походов
Результат: повреждены 2 судна (7.837 брт)
18.09.1942 ТН «Миттельмеер» (6.370 брт) - поврежден.
28.09.1942 ТР «Хёрнум» (1.467 брт) - поврежден

07-09.09.1944. «М-96» (командир капитан-лейтенант Н.И.Карташев). Пропала без вести. Погибло 22 человека.
7 боевых походов
1 безуспешная торпедная атака с выпуском 1 торпеды.

04.01.1945. «С-4» (командир капитан 3 ранга А.А.Клюшкин). Вероятнее всего, погибла со всем экипажем (49 человек) в результате случайного столкновения с миноносцем «Т-3» в точке 51°56" с.ш./19°39" в.д. или таранена немецким миноносцем «Т-33» у маяка Брюстерорт в Данцигской бухте 6 января.
6 походов.
Выполнила, как минимум, 9 торпедных атак (выпущено 19 торпед) в результате чего потоплены:
10.08.1941 ТН «Кайя» (3.223 брт) - предположительно
12.10.1944 РТ «Таунус» (218 брт) или ТЩ «M-3619»
13.10.1944 ТН «Терра» (1.533 брт)
20.10.1944 РТ «Золлинг» (260 брт) – предположительно.

Вечная память советским подводникам!

А к командованию флотом я еще вернусь. Потому что если бы во главе флота стояли флотоводцы, потери могли быть неизмеримо меньше, а результативность выше. И не таскали бы до 1945 года немцы из Швеции руду, обеспечивая себя металлом. Но это чуть позже.

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

Чтобы сузить результаты поисковой выдачи, можно уточнить запрос, указав поля, по которым производить поиск. Список полей представлен выше. Например:

Можно искать по нескольким полям одновременно:

Логически операторы

По умолчанию используется оператор AND .
Оператор AND означает, что документ должен соответствовать всем элементам в группе:

исследование разработка

Оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе:

исследование OR разработка

Оператор NOT исключает документы, содержащие данный элемент:

исследование NOT разработка

Тип поиска

При написании запроса можно указывать способ, по которому фраза будет искаться. Поддерживается четыре метода: поиск с учетом морфологии, без морфологии, поиск префикса, поиск фразы.
По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии.
Для поиска без морфологии, перед словами в фразе достаточно поставить знак "доллар":

$ исследование $ развития

Для поиска префикса нужно поставить звездочку после запроса:

исследование*

Для поиска фразы нужно заключить запрос в двойные кавычки:

" исследование и разработка"

Поиск по синонимам

Для включения в результаты поиска синонимов слова нужно поставить решётку "# " перед словом или перед выражением в скобках.
В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов.
В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден.
Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе.

# исследование

Группировка

Для того, чтобы сгруппировать поисковые фразы нужно использовать скобки. Это позволяет управлять булевой логикой запроса.
Например, нужно составить запрос: найти документы у которых автор Иванов или Петров, и заглавие содержит слова исследование или разработка:

Приблизительный поиск слова

Для приблизительного поиска нужно поставить тильду "~ " в конце слова из фразы. Например:

бром~

При поиске будут найдены такие слова, как "бром", "ром", "пром" и т.д.
Можно дополнительно указать максимальное количество возможных правок: 0, 1 или 2. Например:

бром~1

По умолчанию допускается 2 правки.

Критерий близости

Для поиска по критерию близости, нужно поставить тильду "~ " в конце фразы. Например, для того, чтобы найти документы со словами исследование и разработка в пределах 2 слов, используйте следующий запрос:

" исследование разработка"~2

Релевантность выражений

Для изменения релевантности отдельных выражений в поиске используйте знак "^ " в конце выражения, после чего укажите уровень релевантности этого выражения по отношению к остальным.
Чем выше уровень, тем более релевантно данное выражение.
Например, в данном выражении слово "исследование" в четыре раза релевантнее слова "разработка":

исследование^4 разработка

По умолчанию, уровень равен 1. Допустимые значения - положительное вещественное число.

Поиск в интервале

Для указания интервала, в котором должно находиться значение какого-то поля, следует указать в скобках граничные значения, разделенные оператором TO .
Будет произведена лексикографическая сортировка.

Такой запрос вернёт результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, но Иванов и Петров не будут включены в результат.
Для того, чтобы включить значение в интервал, используйте квадратные скобки. Для исключения значения используйте фигурные скобки.

Уже чувствовалось дыхание Победы

Во второй половине апреля почувствовалось, что Победа, в которую мы непоколебимо верили в самые тяжкие дни войны, стоит уже у порога. Войска 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов приближались к Берлину. Навстречу им продвигались наши западные союзники. Как ни пыталась оттянуть свой крах гитлеровская Германия, становилось очевидным, что существовать ей остались считанные дни.
Дыхание Победы ощущалось и на Балтике, хотя курляндская группировка противника ещё держалась вокруг Либавы, а на Земландском полуострове гитлеровцы ожесточённо сопротивлялись и после падения Кенигсберга. Давно уже были освобождены Гдыня и Гданьск, решалась судьба Щецина. Центр тяжести борьбы на морских коммуникациях смещался дальше на запад, к берегам Померании.

Разгром немцев в Прибалтике

Там с последних чисел марта находилась крейсерская подлодка К-56 капитана 3-го ранга Ивана Петровича Попова. Атака, которой он начал действия в назначенном районе, была примечательна тем, что лодка обнаружила конвой противника и сближалась с ним по данным гидроакустики. Только потом, выбирая цель (шли три транспорта с сильным охранением), командир на мгновение приподнимал перископ. В момент торпедного залпа лодка была уже за линией охранения конвоя, и Попов не имел возможности ещё раз воспользоваться перископом, чтобы визуально удостовериться в поражении цели. Однако сумел успешно оторваться от преследования, и лодка не получила никаких повреждений. Экипаж слышал взрывы трёх выпущенных торпед, В том, что атакованный крупный транспорт потоплен, у командира не было сомнений. Потом это подтвердилось, причём выяснилось, что на судне следовала не одна тысяча гитлеровских солдат.
В том же районе К-56 потопила тральщик и вспомогательное судно. Самая последняя атака похода, на которой закончилось и участие лодки в боевых действиях, повлекла за собой длительное преследование противолодочными кораблями, сбросившими сто с лишним глубинных бомб. Но всё окончилось для лодки Попова благополучно. Оторвавшись, наконец, от немецких сторожевиков, командир положил лодку на грунт, где личный состав устранил наиболее существенные из полученных повреждений.

Первая акустическая атака

На смену К-56 пришла в южную часть Балтики другая крейсерская лодка - К-52 капитана 3-го ранга И.В.Травкина. Как и в прошлый раз, первый конвой, с которым встретилась лодка, был обнаружен гидроакустиком, - всё тем же старшиной 2-й статьи М.А.Козловским. По его докладам командир сближался с противником, держась на большей, чем обычно, глубине, и это предохраняло лодку от тех осложнений, какие бывают при крупной и крутой волне, когда может показаться над водой рубка.
Травкин подвсплыл и приподнял на мгновение перископ лишь перед залпом, испытывая потребность проверить свои расчёты. Лодка находилась между атакуемым транспортом и кораблями охранения. Приподнять перископ ещё раз было уже невозможно: угрожал таран.
Взрывы торпед подводники услышали одновременно с разрывами первых сброшенных сторожевиками глубинных бомб, - с них, очевидно, заметили лодку в момент залпа. Но командир успел увести её на глубину. Травкин донёс, что транспорт им потоплен, и, вероятно, так оно и было. Однако командование бригады всё же посчитало его потопленным предположительно.

Командир Краснознамённой подводной лодки К-52 Герой Советского Союза Иван Васильевич Травкин

Происходило это 21 апреля. А в ночь на 23-е на К-52 принимали поздравительные радиограммы и от командования бригады, и от Военного совета флота. Повод поздравить был двойной: Президиум Верховного Совета СССР наградил подводную лодку орденом Красного Знамени, а Иван Васильевич Травкин стал Героем Советского Союза.
К-52 представлялась к награде за то, что её экипаж, отлично освоив новый корабль, достиг наибольших боевых успехов среди экипажей подводных крейсеров, введённых в строй на Балтике. Ну а капитан 3-го ранга Травкин заслужил награду не только в походах той кампании, но и тем, что делал в сорок втором, в сорок третьем.

Награждение членов экипажа подводной лодки К-52 медалями «За оборону Ленинграда»

На поздравления Травкин ответил через несколько часов донесением о новом боевом успехе. В ту ночь подводная лодка встретила конвой, состоявший из трёх транспортов, охраняемых сторожевыми кораблями и катерами. Атаковав и потопив самый крупный транспорт, К-52, уже Краснознамённая, умножила свой и бригадный боевой счёт.

Новые Герои-подводники

В те дни принимал поздравления не один этот экипаж. Стали Краснознамёнными ещё две подводные лодки: С-13, потопившая «Вильгельма Густлова» и «Генерала фон Штойбена», и Щ-310, чей экипаж принёс бригаде первые в завершавшейся теперь кампании боевые успехи, а потом прибавлял к ним новые.
И ещё три балтийских подводника удостоились звания Героя Советского Союза: Семён Наумович Богорад, Михаил Семёнович Калинин и Владимир Константинович Коновалов.

Семён Наумович Богорад Михаил Семёнович Калинин Владимир Константинович Коновалов

Как действовали, что сделали эти командиры и их корабли, читатель уже знает.
Расскажу лишь о последнем походе Щ-310, «Щуки» капитана 3-го ранга Богорада, которая в марте-апреле провела больше месяца на подходах к Либаве.
Этого похода, вообще говоря, могло и не быть. Уже прошлый поход лодки, совпавший со свирепыми зимними штормами, показал, насколько изношена её материальная часть. Поломки, вызываемые штормами, прибавлялись к повреждениям от бомбёжек, и экипажу приходилось непрерывно что-то восстанавливать. Доходило до того, что муфту «Бомаг» - важную составную часть в системе движения корабля - крепили болтами, снятыми «через один» с тумбы кормового орудия. После этого орудие могло бить только по воздушным целям, но муфта «Бомаг» была важнее.
Общее состояние лодки после того похода вызывало большие опасения. Но командир горячо доказывал, что она ещё в состоянии воевать. Ручался за это и молодой механик-энтузиаст инженер-лейтенант Кружалов. Экипаж, отказавшись от послепоходного отдыха, включился в ремонтные работы, производившиеся на финском предприятии в Турку. Ремонт считался навигационным, но по объёму был большим, и только во второй половине марта Щ-310 смогла снова выйти в море.
Поход, длившийся 36 суток (а всего «Щука» Богорада с октября по апрель находилась в море 110 суток), прибавил к боевому счёту экипажа ещё два потопленных транспорта. Оба входили в состав конвоев, прорывавшихся с войсками и боевой техникой из Либавы. Командир Щ-310 хорошо использовал данные воздушной разведки, передававшиеся из Паланги.

Моряки капитана 1-го ранга Курникова названы в приказе Верховного

25 апреля войска 3-го Белорусского фронта овладели при участии сил флота последней в юго-восточной части Балтики гитлеровской военно-морской базой и крепостью Пиллау. В Москве прогремел ещё один салют. В оглашённом по радио приказе Верховного Главнокомандующего, где перечислялись отличившиеся соединения и части, была названа и наша бригада - «моряки капитана 1-го ранга Курникова».
Благодарность, объявленная подводникам вместе с пехотинцами и танкистами, артиллеристами и лётчиками, подтверждала ещё раз, что боевые действия на море помогают громить врага на суше. И каждый из нас чувствовал себя причастным к тому, что вот-вот падёт окружённый уже Берлин.

Гуманная акция

Прошло ещё два дня, и с флагманского командного пункта флота поступило неожиданное приказание: с 28 апреля не атаковывать транспортные суда, совершающие рейсы между тыловыми портами Германии и ещё остававшимися под её контролем портами отрезанных «котлов» и «пятачков». Подводные лодки, действовавшие на коммуникациях противника, предписывалось отозвать в базы, оставив в море только дозоры.
Это могли решить, разумеется, только в самых высоких инстанциях. Наше дело было - выполнять приказание. Радиограммы, повторявшие его, стали немедленно передаваться на лодки, находившиеся в разных районах Балтики: от подходов к Либаве до Померанской бухты.
Вслед за тем мы получили разъяснение мотивов того решения. В Германии действовала - это было известно - директива Гитлера, согласно которой из отрезанной на суше Восточной Пруссии и с других территорий, попавших в такое положение, могли вывозиться морем лишь войска, перебрасываемые на другие участки фронта. Использовать какие-либо плавсредства для эвакуации гражданского населения строжайше запрещалось. И вот в агонизирующем фашистском рейхе, оказывается, отменили такой запрет, разрешили перевозку на судах населения. Реакцией на это и явились поступившие указания.
На судах, которые шли на запад из мелких портов Восточной Пруссии или Померании, да и от курляндского «котла», могли, конечно, быть и солдаты вермахта. Но вместе с ними находились старики, женщины, дети. Они покидали родные места, потому что были запуганы геббельсовской пропагандой. Понятно, в большинстве своём они не могли тогда питать к нам добрых чувств. Но, прежде всего, это были мирные люди. Не дать им бессмысленно погибнуть, не дожив до уже такого близкого мира, - в этом был смысл гуманной акции прекращения ударов по немецким морским коммуникациям ещё до взятия Берлина и за одиннадцать суток до окончания войны.
Об этом не делалось, насколько я знаю, никаких публичных заявлений. Но ни подводники, ни катерники, ни морские лётчики не атаковывали больше суда, которые в конвоях и поодиночке пересекали Балтику с беженцами на борту.

Победа!

О том, что Германия подписала безоговорочную капитуляцию нам сообщили из Т аллина по телефону на рассвете 9 мая. Ждали Победу со дня на день, и всё-таки как-то трудно было сразу верить, что война действительно окончена.
Пришли, разбуженные, как и я, начальник политотдела Степан Степанович Жамкочьян и начальник штаба Пётр Антонович Сидоренко. Мы поздравили друг друга.

Офицеры Краснознамённой бригады подводных лодок КБФ после вручения им медалей «За оборону Ленинграда». Слева направо: Н.И.Мамонтов, Д.Д.Винник, Б.Д.Андрюк, В.А.Ильин, А.И.Маринеско, В.Е.Корж, М.Ф.Ванштейн

Досрочную побудку на «Иртыше» делать не хотели, но известие о Победе распространилось мгновенно и подняло всех на ноги.
В Хельсинки, у борта «Иртыша» стояли только крейсерские лодки, все остальные базировались в Турку, и я сразу выехал туда на машине. Подъезжая к тихому обычно городку, затревожился, услышав беспорядочные орудийные выстрелы. Оказалось, это от избытка чувств палят в воздух на наших тральщиках: в тот день допускалось и это.
На подводных лодках, стоявших в гавани почти в центре города, на «Полярной звезде» и «Смольном» только что состоялся подъём Военно-морского флага. Все были в выходном обмундировании, при орденах. Я переходил с лодки на лодку, поздравляя офицеров и матросов. И каждый корабль тоже хотелось поздравить, как живое существо, с тем, что, пройдя трудный и славный боевой путь, дожил до этого дня. Сколько могла рассказать о себе любая балтийская подлодка! Особенно такая, как гвардейская Л-3 или выдержавшая все испытания войны старейшая из «Щук» - Щ-303, также осенённая гордым гвардейским флагом.
Вскоре наша бригада была награждена орденом Красного Знамени.
За семь месяцев осенне-зимней кампании 1944–1945 годов балтийские подводники нанесли врагу больший урон, чем за какую-либо из кампаний прежних лет. При ограниченном числе действующих подлодок (старейшие из них были сильно изношены, а новейшие вводились в строй, не до конца испытанными), в условиях, когда отпала такая, как прежде, минная опасность, но резко возросло противодействие врага другими силами и средствами, было потоплено всеми видами подводного оружия 44 неприятельских транспортных судна общей грузоподъёмностью более 150 тысяч брутто-регистровых тонн. Это по точно подтверждённым данным. И ещё 20 транспортов потоплено предположительно. Наши подлодки отправили на дно также 15 боевых кораблей гитлеровского флота, в том числе три эсминца и две подводные лодки.
Подводники Балтики вправе были гордиться результатами своих походов на завершающем этапе Великой Отечественной войны. Но судить об эффективности действий подводных лодок вряд ли можно только по числу потопленных судов, по выведенному из строя тоннажу. Значимость любого боевого успеха зависит и от обстановки, в которой он достигнут, и она неодинакова в разные периоды войны.
Сам факт появления на немецких морских коммуникациях, в том числе тыловых, наших подводных лодок в 1942 году, прорвавшихся тогда из осаждённого Ленинграда, многое спутал в планах гитлеровского командования и, бесспорно, стал фактором, влиявшим и на положение дел на сухопутном фронте.
Встречаясь, ветераны-подводники чаще всего вспоминают самое трудное. И мне тоже казалось, что важно подробнее рассказать о тех годах войны, когда мы, многому ещё не успев научиться, расплачиваясь за многие свои просчёты, всё-таки находили в себе силы делать то, что раньше сочли бы невозможным. Убеждён, что опыт тех лет имеет непреходящее значение, в том числе опыт духовный, нравственный, опыт массового героизма. Ведь это тогда обретались поистине беспримерные стойкость и мужество, приведшие нас к Победе.

Семейная традиция

Неузнаваемо изменился после войны подводный флот. В нём появились корабли с такими боевыми возможностями, какие раньше трудно было представить, - с практически неограниченной дальностью плавания. Но это всё равно подводные лодки, - тот же класс боевых кораблей со своими специфическими особенностями и с особыми требованиями к тем, кто на них служит.

Атомная подводная лодка выходит в океан

Ветераны подводных сил гордятся тем, что профессия подводника нередко становится семейной традицией.
Подводными лодками Краснознамённого Северного флота в шестидесятые годы командовали два сына Героя Советского Союза В.К.Коновалова-Марк и Евгений. На Севере же командиром одной из первых атомных лодок был Джемал Зайдулин, сын моего близкого друга ещё по службе на Дальнем Востоке И.М.Зайдулина. Другой его сын-Рустам стал флагманским штурманом подводного соединения. Ныне он трудится в Военно-морской академии.
Мой старший сын Александр после окончания Высшего военно-морского училища подводного плавания служил командиром боевой части на ракетной подводной лодке, потом преподавал в родном училище. Он капитан 1-го ранга, кандидат военно-морских наук. Это же училище окончил и старший из внуков Кирилл. Он капитан-лейтенант, помощник командира подводной лодки на Северном флоте, награждён медалью «За боевые заслуги» .
Для подводников нового поколения боевые дела минувшей войны не могут быть только страницей истории. В нашем боевом прошлом-истоки многого, чем мы сильны сегодня. И надо беречь всё, что поддерживает память о нём.
Хорошо, что сохранился и стал плавучим памятником в Таллине Краснознамённый «Лембит».

Краснознамённая подводная лодка «Лембит» стоит в Таллине на вечной стоянке

Указом Президента Российской Федерации №1192 от 29 ноября 1995 года капитану 1-го ранга А.М.Матиясевичу присвоено звание Героя Российской Федерации посмертно.

Герой Российской Федерации командир подводного минного заградителя «Лембит» в период Великой Отечественной войны капитан 1-го ранга Алексей Михайлович Матиясевич

Сохранился и могучий корпус подводной лодки Д-2 (она же «Народоволец»). Эта подводная лодка поставлена на вечную стоянку на Васильевском острове, там, где была петровская Галерная гавань, как филиал Центрального Военно-морского музея, -памятником подводникам и кораблестроителям.

ПЛ Д-2 на постаменте

А на кронштадтском памятнике героям-подводникам, пока безымянном, пора бы высечь названия всех лодок, не вернувшихся из боевых походов. Теперь ведь ни для кого не секрет, сколько их было.

Памятник подводникам Балтийского флота, установленный в Кронштадте

Память о боевом прошлом нужна для настоящего и будущего. Ради того, чтобы память жила, писалась и эта книга.

Малая подводная лодка двенадцатой серии типа «Малютка»

Заключение редактора

Мемуары Льва Андреевича Курникова - это ценнейший документ истории подводной эпопеи на Балтике в период Великой Отечественной войны.
Впервые дано описание ситуации на Балтийском морском театре военных действий в хронологической последовательности событий всего периода войны с краткими характеристиками общей обстановки на всех фронтах.
Деятельность подводных лодок Балтийского флота представлена не разрозненно, а в совокупности и во взаимодействии их с управлением из одного центра, - штаба бригады подводных лодок.
Описание всех событий боевой деятельности подводных лодок делается не со стороны, а изнутри этого центра, поскольку автор всю войну находился непосредственно в центре сбора информации о состоянии подводных лодок и принятия решений. Именно это обстоятельство делает воспоминания Л.А.Курникова особенно значимыми.
Однако следует сказать, что Л.А.Курников весьма осторожно раскрывает сведения, которые ему были известны о боевой деятельности подводных лодок и обстановке внутри бригады. Ввиду этого в повествовании присутствует некоторая недосказанность. Особенно это проявляется при описании различных подходов руководства флота и руководства бригады подводных лодок к ведению боевых действий, при характеристике взаимоотношений с руководством флота, с политорганами и с комиссарами.
Для понимания сложившейся ситуации на флоте надо иметь в виду, что большие надводные корабли не вели активных боевых действий в открытом море. В море выходили только подводные лодки, эскортируемые в начале перехода малыми кораблями охраны водного района (ОВРа).
Главное внимание командования Балтийского флота было сосредоточено на обеспечении боевой деятельности подводных лодок: их подготовке к боевым походам, эскортирование при выходе из мест базирования и встреча при возвращении из боевого похода. Были периоды, когда штаб флота брал на себя управление подводными лодками в море. Такая тесная опёка подводников со стороны командования и партполитаппарата Балтийского флота сковывала их инициативу и создавала перенапряжение сил, что не способствовало достижению наилучших результатов боевой деятельности.
Начальник политуправления Наркомата ВМФ И.В.Рогов, которого за крутой нрав звали на флоте «Иваном Грозным», выступая на совещании политработников Балтики осенью 1942 года, произнёс:
- Снимите с людей, ежечасно глядящих в глаза смерти, лишнюю опёку. Дайте вернувшемуся из похода командиру встряхнуться. Пусть он погуляет в своё удовольствие, он это заслужил. Создайте ему для этого условия…
Но эта «директива» вызвала настороженность среди командиров и результатов не имела.
Неожиданные и не всегда обоснованные перемещения офицерского состава не находили логического объяснения среди подводников. В основе этих перемещений всегда стояла тайна. Таков был стиль управления в то время.
До сих пор в истории Балтийского подплава периода войны сохранилось много нераскрытых тайн, поскольку архивные документы по-прежнему засекречены. Доступ в ведомственный архив ВМФ для исследователей-историков затруднён, поэтому эпопея подводной войны глубоко ещё не изучена. Она существует только в кратких и осторожных воспоминаниях героев-подводников. При этом надо иметь в виду, что опубликованные ими воспоминания прошли через жёсткую цензуру советского периода.
Одна из первых тайн - это преждевременный взрыв личным составом пяти подводных лодок и эсминца, находившихся в ремонте на заводе Тосмаре в Либаве, и огромных запасов топлива, торпедного и минного боезапаса, сконцентрированных в городе. Кто отдал приказ на эти поспешные действия, - не ясно. А ведь это были первые и немалые потери подплава на второй день войны. Попыток эвакуации этих подводных лодок, находящихся на плаву, сделано не было.
Следующей можно назвать тайну, почему осталось без последствий то, что в Таллинском переходе боевые корабли бросили на произвол судьбы беззащитные транспорты с войсками и ранеными. И большинство транспортов были уничтожены немецкой авиацией.
В июле 1942 года корабли охранения из состава королевского флота Британии бросили в океане без прикрытия караван PQ-17. Весь мир заклеймил позором действия английского адмиралтейства, погубившего этот караван.
История необоснованного снятия с должности командира бригады подводных лодок Н.П.Египко содержит много неясностей. За четыре года войны были заменены четыре комбрига. Частая смена руководства бригады не способствовала сплочению командного состава, и большинству подводников была непонятна.
Минирование кораблей в сентябре 1941 года - это тоже весьма туманная история. Нет письменного приказа или директивы о подготовке к уничтожению Балтийского флота. Загадка состоит в том, что когда зачитали телеграмму Сталина на специальном совещании в Ленинграде о минировании кораблей, подводные лодки уже были заминированы. Кто же ранее приказал это сделать?
Предательство комиссара подводной лодки Долматова стоило командиру Л-3 Грищенко П.Д.звания Героя Советского Союза и дальнейшей карьеры. Ему десять лет не присваивали очередное воинское звание. Героический экипаж Л-3 был неофициально расформирован, фактически заменён, а командир переведён на береговую службу. Тайна судьбы П. Д. Грищенко не раскрыта.
В то же время командиру подводной лодки Щ-303 Травкину И.В. «списали» бегство с корабля в боевой обстановке старшины команды трюмных Галкина, когда подводная лодка могла быть уничтожена противником. Этот эпизод Л.А.Курников в своих воспоминаниях не упоминает. Возможно, он вырезан цензурой. Травкину «защитали» сомнительные случаи боевых успехов, и он стал Героем Советского Союза.
В этих историях Грищенко и Травкина много туманного несоответствия.
Балтийский флот не противодействовал созданию противником в течение целого года мощного Нарген-Порккалаудского противолодочного рубежа в устье Финского залива, поскольку командование не придавало этому серьёзного значения. Следовало заранее предпринять все меры, чтобы не допустить его создания.
В результате в 1943 году наши подводные лодки попали в двойную блокаду и почти два года (1943–1944) не могли выйти в открытое море и нормально воевать. Летом 1943 года их посылали на преодоление непреодолимого рубежа, то есть на верную смерть. Напрасно погибли пять лучших подводных лодок. За это никто не ответил.
Командир подводной лодки Щ-408 Кузьмин П.С. просил командование флота оказать поддержку авиацией в неравном надводном бою с катерами противника у Нарген-Порккалаудского противолодочного рубежа, но помощи не получил, и подводная лодка погибла. Но не ясно, как всё было на самом деле. Укоренившаяся в литературе легенда вызывает сомнения в её достоверности. Документальных подтверждений обстоятельств гибели Щ-408 нет.
История запечатанного конверта, который от имени командиров-подводников Балтики тайно передал начальнику Главного Морского штаба Исакову И.С. профессор академии Томашевич А.В., и последствия содержащегося в конверте письма, якобы дошедшего до Сталина, вызывают большие сомнения, поскольку действия такого рода чрезвычайно рискованны. Пока нет ни самого письма, ни письменных указаний о прекращении выходов в море подводных лодок в 1943 году.
Было ли такое письмо - это нераскрытая тайна. В машинописном тексте рукописи Л.А.Курникова, «вычищенном» цензурой, об этом письме записей нет, но легенда о нём существует.
Выдающийся мастер торпедных атак командир подводной лодки С-12 Тураев Василий Андрианович, отлично воевавший на Балтике в 1942 году, летом 1943 года переводится на Северный флот и назначается с понижением командиром подводной лодки М-108. Мотивы такого назначения не ясны. В материалах Л.А.Курникова упоминания об этом нет, но имеются места уничтоженного текста.
Командование Балтийского флота не осознало величие подвига командира подводной лодки С-13 А.И.Маринеско. Факт уничтожения двух крупных целей недооценили, и стали травить командира за мелкие нарушения порядков. Когда спохватились, было уже поздно. Народ оценил подвиги Маринеско и сделал его своим народным Героем. Власть вынуждена была признать это (посмертно).
Военное издательство подвергло цензуре и сократило авторскую рукопись Л.А.Курникова, вырезав отдельные части текста. Автору не дали сказать то, на что он решился. Вполне возможно, что проявляющиеся в воспоминаниях Л.А.Курникова недосказанность и умолчания - это результат работы цензуры. Особенно жалко изъятый текст об А.И.Маринеско, из-за чего перелом его судьбы содержит тайну.
В материалах Л.А.Курникова, подготовленных в 1991 году для печати Воениздатом, содержится таинственный портрет А.И.Маринеско при погонах капитана 2-го ранга. Когда ему было присвоено это звание, - не ясно. Решил опубликовать этот портрет в надежде, что эта тайна может проясниться. Известно, что А.И.Маринеско был капитаном 3-го ранга и разжалован до старшего лейтенанта.
Думается, что перечислены не все таинственные факты в истории Балтийского подплава периода войны.
Наверняка тайн гораздо больше. Но пока не будут раскрыты хотя бы самые важные тайны, которые ещё за семью печатями в архивах, подлинной истории подводной войны на Балтике мы не узнаем.
А тайны гибели подводных лодок - это вообще особая отдельная большая тема.
Адмирал Трибуц был хранителем многих тайн войны на Балтике, но он о них не рассказал. Не всё рассказали и героические подводники в своих воспоминаниях. Ныне в раскрытии тайн подводной войны могут помочь только архивные документы.
В литературе проскальзывают намёки, что у Трибуца был мощный покровитель в высших сферах руководства страной, который оберегал его от серьёзных неприятностей. При множестве его ошибок в руководстве Балтийским флотом, он не подвергался взысканиям и дорос до полного адмирала.
Вероятно, мемуары Л.А.Курникова возбудят противоречивые суждения относительно успешности боевых действий советских подводных лодок. Дискуссии на эту тему уже проходили не раз. В связи с этим обращу внимание читателей на то, что Л.А.Курников неоднократно упоминает, как внимательно и строго подходили командиры подводных лодок и командование бригады к оценкам результатов торпедных атак вражеских кораблей и судов.
Все цели, на которые выходили в атаку подводные лодки, разделялись на три категории:
уничтоженные, то есть потопленные;
повреждённые, в которые были попадания, но они остались на плаву;
торпедированные, по которым выпускались торпеды, однако результатов атаки командир наблюдать не мог.

Командир подводной лодки С-13 капитан 2-го ранга (?) Александр Иванович Маринеско

Боевые эпизоды атак кораблей и судов противника внимательно изучались и анализировались руководством и специалистами штаба бригады по указанным категориям результатов. При этом использовались не только донесения командиров подводных лодок и записи в корабельных журналах, но изучались данные иностранной прессы и радио, а позднее - трофейные немецкие и финские документы.
При этом о приписках никто не помышлял. Все стремились к объективным, точным и правдивым результатам боевых действий. Но через некоторое время высоким начальством отдельным командирам сомнительные случаи торпедных атак «засчитывались» как успешные.
Лев Андреевич уделял много внимания характеристикам командиров подводных лодок и других офицеров-подводников, оценке их человеческих и боевых качеств. Большинство из них он хорошо знал лично, и со многими находился в дружеских отношениях. Его оценки иногда были строги, но всегда справедливы.
Остались, к сожалению, малоизвестными в истории подводной войны на Балтике многие блестящие штабные офицеры, высококлассные специалисты, самоотверженные труженики и воины. Именно они смогли в жесточайших условиях блокады Ленинграда и Балтийского флота поддерживать боевую готовность подводных лодок и личного состава. О некоторых офицерах штаба бригады автор рассказывает.
Флагманский инженер-механик Веселовский Евгений Александрович сумел наладить ремонт всех подводных лодок в тяжелейших условиях первой блокадной зимы, непрерывных бомбёжек и артиллерийских обстрелов, когда не хватало рабочих рук, запасных частей и материалов.
Флагманский врач Кузьмин Тихон Алексеевич спас подводников от массового заболевания цингой во время блокады, наладив изготовление хвойного отвара и регулярный приём его всем личным составом. Он постоянно заботился о здоровье подводников, создав для ослабевших моряков в условиях блокады дом отдыха на Каменном острове. После войны он стал полковником медицинской службы, доктором медицинских наук, заслуженным врачом республики. У Льва Андреевича сохранился его портрет послевоенного времени, который считаю необходимым здесь поместить.
Флагманский минёр Стефан Иосифович Иодковский с помощью торпедных электриков заново смонтировал в помещении береговой базы бригады подводных лодок перевезённое из КУОППа оборудование кабинета торпедной стрельбы. Далее он наладил регулярные плановые занятия командиров подводных лодок и боевых расчётов центрального поста на тренажёре по выходу в торпедные атаки. Эти тренировки сыграли огромную роль в деле подготовки командиров и боевых расчётов подводных лодок, в повышении результативности торпедных атак.
Помощник флагманского инженера-механика Андрюк Борис Дмитриевич с несколькими старшинами «оживил» в КУОППе замёрзшую станцию лёгководолазной подготовки и наладил занятия по ЛВП. Приобретённые знания и навыки в последующем спасли жизни многим подводникам.
Таких героических примеров было тогда много.
Основное внимание в своих воспоминаниях Лев Андреевич Курников сосредоточивает на деятельности офицерского состава, и особенно на командирах подводных лодок, с которыми он постоянно взаимодействовал. Это вполне объясняется тем, что он рассказывает в основном о боевых делах подводных лодок, в которых командир играет главную роль.
Лев Андреевич заканчивал работу над рукописью воспоминаний, когда ему было уже около 90 лет. В этот период он был нездоров, да и судьба выдала ему напоследок тяжёлые утраты и горькие переживания.

Флагманский врач бригады подводных лодок КБФ в период Великой Отечественной войны Тихон Алексеевич Кузьмин

Возможно, в этом заключается причина того, что конец последней главы его мемуаров написан не так обстоятельно и не так сильно, как вся книга.
В конце книги он упоминает о том, что 5 мая 1990 года было присвоено звание Героя Советского Союза Александру Ивановичу Маринеско (посмертно), а 29 ноября 1995 года было присвоено звание Героя Российской Федерации Алексею Михайловичу Матиясевичу (посмертно).
Так отблагодарили потомки Героев-подводников за их выдающиеся подвиги во время Великой Отечественной войны. Т акие запоздалые награды появились только благодаря волне народной защиты народных героев. Много лет люди добивались этого и добились.
Однако есть ещё один народный герой-подводник - это Пётр Денисович Грищенко, который первым был представлен к званию Героя Советского Союза в 1942 году. Ему не присвоили это звание из-за клеветнических доносов комиссара. Вся ситуация с этим вопросом чрезвычайно запутана и затуманена. Это ещё одна из нераскрытых тайн подводной войны на Балтике.
Ветераны-подводники и все моряки неоднократно требовали восстановить справедливость, но безуспешно. И всё-таки тема эта людьми не забыта, несмотря на прошедшие уже 70 лет и большие перемены в обществе.
Эта тема будет «висеть» над историей Балтийского подплава до тех пор, когда Петру Денисовичу Грищенко по требованию народа будет присвоено звание Героя (посмертно).

Ю. М. Клубков

Большая крейсерская подводная лодка четырнадцатой серии типа «К»

Леонид Баум
Капитан 2 ранга

ПОДВОДНИКИ БАЛТИКИ АТАКУЮТ.

В годы Великой Отечественной войны Балтийский флот надежно защищал Ленинград, оказывал поддержку приморским флангам сухопутной армии. Захватив побережье и острова Финского залива, гитлеровцы все сделали для блокады флота. Ни один морской театр второй мировой войны не имел такой мощной противолодочной обороны, какую создали немцы на ближних и дальних подступах в Кронштадту. Только упорство и героизм подводников - балтийцев, мастерство и храбрость командиров лодок, сделали возможными преодоление многочисленных противолодочных преград и естественных препятствий плавания в Финском заливе и Балтийском море.

Уже на третий день войны подводная лодка «С - 4» (командир - капитан 3 ранга Д.С. Абросимов) на мелководье атаковала и потопила охраняемый транспорт. Отрываясь от преследования сторожевиков, лодка ударилась о подводное препятствие и легла на грунт на глубине 18 метров. Корабли противника сбросили глубинные бомбы и в уверенности, что лодку потопили, ушли. Ночью удалось всплыть и с тяжелыми повреждениями благополучно вернуться на базу.

На Балтике широкую известность получили боевые дела подводной лодки «Щ - 406», которой командовал капитан - лейтенант Е.Я.Осипов. Свой первый боевой поход она совершила в августе 1941 года. Боевое мастерство командира, хорошая выучка экипажа, отвага и мужество проявились в одном из походов в июне 1942 года. Лодка атаковала пять вражеских судов. Корабли противника многократно преследовали и бомбили подводников, но они вышли победителями. В октябре 1942 года лодка награждена орденом Красного Знамени, личный состав - орденами и медалями, командиру присвоено звание Героя Советского Союза.

Среди подводников - балтийцев особо отличился личный состав ПЛ. «Л - 3». С первых дней войны эта лодка участвовала в боевых действиях сначала под командованием капитана 2 ранга П.Д.Грищенко, а затем - Героя Советского Союза капитана 2 ранга В.К. Коновалова. Лодка совершила восемь боевых походов и потопила свыше 10 вражеских кораблей и судов. Часть из них подорвались на минах, поставленных «Л - 3». 1 марта 1943 года лодка преобразована в Гвардейскую. 423 ордена и медали были вручены подводникам, в том числе 15 орденов Ленина.

В конце июня 1941 года в свой первый поход из Таллинна вышла подводная лодка «Лембит» (имя эстонского национального борца с немецкими феодалами лодка английской постройки сохранила при включении ее в состав ВМФ СССР из эстонского флота в 1940 году). Ей предстояло пройти через все Балтийское море в его южную часть и поставить мины. На этих минах подорвалось два вражеских корабля. В одном из походов в 1942 году от разрывов глубинных бомб противника в лодке произошел взрыв, начался пожар в аккумуляторной яме. Разошлись швы прочного корпуса, лодка упала на грунт. Экипаж сумел ликвидировать повреждения, лодка - плохо управляемая, без связи - сумела форсировать Финский залив и вернуться на базу. Первоначально командовал лодкой капитан - лейтенант В.А.Полещук, а потом до конца войны - капитан 3 ранга А.М.Матиясевич.

С мая 1942 года немцы приступили к минным постановкам в Финском заливе, чтобы не допустить выход советских подводников в Балтийское море. На Гогландском и Порккала -Удском противолодочных рубежах ставились якорные антенные и магнитные донные мины. Заграждения усиленно охранялись противолодочными кораблями, на финских островах имелись артиллерийские батареи. Система наблюдения включала в себя радиолокационные и шумопеленгаторные станции, самолеты - разведчики.

Создав противолодочные позиции, гитлеровцы были настолько уверены в неуязвимости своих коммуникаций, что разрешили транспортам свободно плавать Б Балтийском море и Финском заливе без охранения. Появление наших подводных лодок в 1942 году для них было полной неожиданностью.

Балтийские подводники зимой 1941 - 1942 года в тяжелейших условиях блокады Ленинграда тщательно готовились к предстоящим летом боевым действиям.

Уже после выхода из огражденной части Морского канала и до Кронштадта лодки подвергались ударам артиллерии из Стрельны и Петергофа. От Кронштадта до острова Лавенсари на лодки нападали самолеты и катера противника. Их прикрывали и эскортировали наши тральщики и корабли охранения. У острова ночью проводили последние приготовления, получали новейшие разведанные, заряжали аккумуляторы. Днем лежали на грунте.

От Лавенсари начинался последний и самый трудный этап выхода на позиции в Балтийское море - преодоление мощной системы противолодочных рубежей. При удачном возвращении это асе повторялось в обратной последовательности. Все лето 1942 года подводники тремя эшелонами выходили в Балтийское море и громили врага. В этой жестокой борьбе были тяжелые потери.

Летом подводная лодка «Щ-317», которой командовал капитан- лейтенант Н. К. Мохов, вышла в открытое море. Долго крейсировала, нанося удары по фашистским транспортам. Преследуемая противником, она успела донести о потоплении 5 транспортов водоизмещением около 46000 тонн с войсками и боевой техникой. Все атаки и гибель 5 транспортов впоследствии подтверждены документами противника. Лодка не вернулась. Смертью храбрых погиб экипаж. Навсегда остался в море и обеспечивающий боевой поход командир динизиона лодок капитан 2 ранга В.А.Егоров, заслуженно считавшийся одним из лучших подводников Балтики.

Подводная лодка «С - 7» под командованием капитана 3 ранга С.П. Лисина 9 июля 1942 года утопила охраняемый вражеский транспорт, с трудом оторвалась от преследования. Вскоре был обнаружен одиноко идущий транспорт, из - за мелководья торпедировать его не удалось. Командир всплыл в надводное положение, догнал и потопил его артиллерийским огнем. Лодка вернулась на базу, имея, пять побед. В очередном походе во время ночной зарядки аккумуляторов «С - 7» была торпедирована финской лодкой, экипаж погиб, командир Герой Советского Союза Лисин и два моряка, находившиеся во время зарядки на мостике, остались живы, и попади в плен к финнам. Так же доблестно действовали экипажи подводных лодок И.М. Вишневского, И.С.Кабо, П.Л.Маланченко, Н.А.Момота, Р.В. Лннденберга, В.А. Тураева и других.

В последние годы делаются многочисленные попытки умалить заслуги в войне советских воинов, в том числе подводников Балтики, поставить под сомнение результаты боевых походов. Уместно привести одно из многих свидетельств того времени. 20 октября 1942 года прогитлеровская шведская газета «Дагенс Нюхетер» писала: «Военно-морская база Кронштадт - Ленинград, как бы сильно она ни была блокирована немцами и финнами, все еще продолжает оставаться опорным пунктом Военно-морских сил Балтики и советские подводные лодки, управляемые отважными командирами, несомненно, прорываются через узкие, заминированные и чрезвычайно тщательно охраняемые воды Финского залива для того, чтобы срывать мореплавание в Балтийском море».

Группа подводников - командиров и комиссаров КБФ - участников героических походов 1941-1942 гг.

Чтобы не допустить выхода советских подводных лодок в Балтийское море, в 1943 году фашистское командование значительно усилило противолодочную оборону на выходе из Финского залива. Было сосредоточено дополнительное число кораблей, дополнительно выставлены мины. Между полуостровом Порккала - Удд и островами Найссар и Аэгна залив был перекрыт противолодочными сетями. Сети длиной 25 миль были поставлены в два ряда на расстоянии 150 - 300 метров друг от друга. Неконтактные мины немцы ставили в Невской губе, на кронштадских рейдах и у острова Лавенсари, откуда в 1942 году лодки самостоятельно уходили в поход.

Первой в середине мая 1943 года пыталась форсировать залив ПЛ «Щ - 303» под командованием капитана 3 ранга И.В.Травкина. После неоднократных попыток пройти рубеж ПЛО она вернулась в Кронштадт, проведя в заливе около месяца под непрерывном воздействии авиации и кораблей противника.

Подводная лодка «Щ - 408» (командир капитан - лейтенант П.Л. Кузьмин) погибла у острова Вайндло 24 мая после трехдневного преследования, в ходе которого она потопила артиллерийским огнем два катера противника. Подводная лодка «Щ - 406» была потоплена кораблями противника на Порккала-Уддском рубеже.

После таких потерь попытки форсировать залив в 1943 году были прекращены. Использование подводных лодок на морских сообщениях стало возможным после выхода из войны Финляндии, когда лодки были избавлены от необходимости преодолевать минные и сетевые заграждения, а базирование удалось приблизить к району боевых действий.

25 сентября 1944 года подлодки начали переход в финские порты Ханко и Турку по шхерному фарватеру. К 10 октября десять лодок были развернуты на позициях в Балтийском море. В дальнейшем еще 9 подводных лодок и плавбазы были переведены в порты Финляндии. Командиры на боевых позициях действовали смело и решительно.

Экипаж ПЛ «Лембит» в первом отсеке. Справа ~ командир А.М.Матиясевич и комиссар П. П. Иванов (1942 г.)

В первой половине октября на подходы к полуострову Сырвесяр, портам Лиепае и Вентспилсу вышли шесть подлодок. Наиболее успешно действовала «Щ - 310» (командир капитан 3 ранга С.Н.Богорад). Утром 6 октября она обнаружила транспорт водоизмещением 8000 тонн, двигавшийся в охранении двух сторожевых кораблей. Сблизившись до 3,5 кабельтов, лодка в надводном положении атаковала транспорт двумя торпедами и утопила его. Подводная лодка «Щ - 307» под командованием капитана 3 ранга М.С.Калинина у Вентспилса 16 октября обнаружила пять транспортов и один танкер, стоящие на внешнем рейде на якорях. С дистанции 18 кабельтов командир произвел четырехторпедный залп. Торпеды попали в танкер, и он вскоре затонул. В ночь на 8 октября в этом же районе были потоплены транспорт и буксир. 5 октября у Лиепаи потоплен пароход «Леда», а у маяка Нидден - еще один транспорт. Всего в период с октября до конца 1944 года подводники пустили на дно 14 транспортов водоизмещением свыше 30000 тонн.

Наибольшего успеха в наступившем 1945 году добилась подводная лодка «С - 13» под командованием капитана 3 ранга А.И.Маринеско. 30 января в Данцигской бухте был потоплен лайнер «Вильгельм Густлов», на котором погибли более 4000 солдат и офицеров, в том числе около 1000 подводников. 10 февраля лодка торпедировала транспорт «Штейнбен» водоизмещением 14 600 тонн, на котором погибло еще 3000 гитлеровцев. 17 апреля очередного успеха добилась подводная лодка "Л - 3", потопив теплоход «Гойя». На его борту находилось 7000 человек. Всего с января до конца войны подводники уничтожили 13 судов противника.

На этих судах гитлеровцы пытались вывести на Запад тысячи солдат и офицеров отборных частей «СС», военное снаряжение и оборудование военных заводов.

Таким было заслуженное возмездие фашистам за совершенные ими злодеяния. Такой была священная месть за гибель наших боевых друзей и товарищей, память о которых свято хранит седая Балтика.

За подвиги и героизм, балтийские подводники были удостоены высоких боевых наград. Орденом Красного Знамени была награждена Бригада Подводных лодок, а в ее составе высокое звание «Гвардейская» получили: «Л - 3», «Щ - 303», «Щ - 309». «Краснознаменными» стали: «К- 52», «С- 13», «Лембит», «Щ--307», «Щ-310», «Щ~ 320», «Щ - 323» и «Щ - 406».

Прошли годы после окончания войны, подводные лодки современных проектов пополнили состав подводных сил Дважды Краснознаменного Балтийского флота. Лодки -ветераны, отслужив срок, оставили о себе вечную память. Как реликвии прошедшей войны в военном порту Лиепаи были установлены боевые рубки подводных лодок «Щ - 303» и «Л -3». Сейчас они в Москве на Поклонной горе в музее Великой Отечественной войны. В Таллинне, столице Советской Эстонии на берегу в качестве музея была установлена Краснознаменная подводная лодка «Лембит». Музей сохранился в независимой Эстонии, гости города и сегодня могут посетить лодку, вспомнить войну.